– Даа… природа-мать силушкой его не обидела, – восхищенно отозвался рыжий квадратный детина, голова которого, похожая на биллиардный шар, была повязана ярким цветастым платком.
– Уж больно худ, думаю, он и месяца не протянет, – недовольно проворчал Пуэрко, оценивающе окидывая взглядом ладную фигуру Торбеллино.
– Если, уважаемый капитан, вы не купите этого красавца, мне придется предложить этот редчайший экземплярчик господину Малисиозо. Он-то оценит по достоинству, я нисколько не сомневаюсь, сей знатный товар!
При упоминании ненавистного имени лиловое от постоянного употребления рома лицо пирата судорожно передернулось и приняло злое выражение, а бесцветные глаза потемнели и хищно сузились.
– Сколько же ты хочешь за эту несчастную образину?
– Всего лишь жалких четыре тысячи семьсот монеро, милейший капитан Пуэрко!
– Ха! Ха! – вырвалось у пораженного пирата, он чуть было не задохнулся от наглости торгаша. – Да это грабеж среди белого дня! За этого ничтожного дохляка – четыре тысячи семьсот монеро? Терри, я тебя не узнаю, ты в своем уме? Ты что, с неба свалился или башкой об угол кормы шандарахнулся? Таких и цен-то не бывает!
– А это мы легко проверим, когда сойдет на берег капитан Малисиозо, – не унимался Терри. – Он-то понимает в этом деле толк, не упустит такой лакомый кусочек, который идет ему прямо в руки.
– Малисиозо? – лицо у пирата вновь передернулось, как от зубной боли.
– Где еще вы купите такого красавца, такого крепыша? – продолжал окучивать пирата хитрый торговец рабами.
– Ладно! Черт с тобой! Акулу тебе в глотку! – выругался недовольный торгом Пуэрко. – Ридо, отсчитай этому плутоватому прохвосту три тысячи пятьсот монеро, и закончим на этом!
– Капитан! Три тысячи девятьсот! – продолжал торговаться Терри.
– Хорошо! Черт с тобой, прохиндей! – согласился капитан Пуэрко, отворачиваясь от назойливого торгаша.
Давая понять, что торг закончен, одноглазый пират, припадая на левую ногу, со свитой направился к харчевне, широкие двери которой были распахнуты настежь, так как из них выбрасывали на булыжную мостовую пьяного посетителя.
– Премного благодарен, дорогой капитан, – пропел баритоном вслед торжествующий Терри.
– Доставишь его к вечеру на галеру «Каналья», старина, – давал указания работорговцу Ридо, сосредоточенно отсчитывая золотые монеты из большого кожаного кошелька, висевшего на широком потертом поясе.