Такое сообщение от мамы увидела, когда проснулась.
Мне не хотелось подставлять Дилияра. Потому и пришлось сделать так, как хочет мама. Поскольку адреса не знала, я описала, что находится рядом с домом, этаж и номер квартиры, а затем повернулась на живот.
Тут и Дилияр вышел из ванной одетый.
– Ты куда? – я сонно подняла голову с подушки.
– На пробежку, малыш.
Сев рядом, он поцеловал меня в губы.
Я застеснялась. Подставила между нами подушку.
– Не целуй. Я ж зубы не чистила.
– Я тебя люблю любой. Скоро вернусь. Где-то через час. И принесу завтрак моей сладенькой красотке. Есть какие-нибудь пожелания?
– На твой вкус, дорогой. Я всеядна.
– Хорошо.
Дилияр снова поцеловал меня, невзирая на мое нежелание, и ушел.
Как только входная дверь хлопнула, я улыбнулась, потянулась сладко. Затем встала с кровати, выглянула в окно.
Красивый вид поднял мне настроение.
Солнечно сегодня. Я в Нью-Йорке. Наконец-то!
За неимением дел и забот, я прошлась по квартире, осматриваясь все уже более детально и святясь от счастья. А затем, приведя себя в порядок и вернувшись в кровать с намерением дожидаться возвращения Дилияра, я включила телевизор и придремала.
Пока не услышала звонок в дверь.
Полагая, что это Дилияр, и возможно он забыл ключи, я пошла открывать. Не спросив, кто пришел и не одевшись прилично.
За дверью же меня поджидал сущий кошмар.
Мама с Роджером, оба разъяренные, с воплями и оскорблениями на чем свет стоит, ворвались в квартиру и принялись на меня орать.
Я не ожидала их увидеть. Потому что думала, что маме не пришло бы в голову тащиться сюда и устраивать сцены.
– Где он??? – шныряя глазами по комнатам, потребовал ответа вспыльчивый Роджер.
– Вышел. Пробежка у него.
– Куда??? Когда вернется???
– Не знаю. Скоро, думаю.
– Вы, что, спите вместе?! – мама, оглядев меня, сразу поняла, что я такая розовощекая неспроста.
– Да, спим.
– И как давно?
– Не сильно давно.
– Так это были не месячные… Ты притащила его в наш дом. Пока нас не было. Там все и случилось…
Поскольку мама видела простынку, и сама обо всем догадалась, не было смысла скрывать и оправдываться.
– Ну и что? Что-то хочешь предъявить? – скрестив руки на груди, покосилась я на маму.
– Алиса… – мама глубоко вздохнула. Еще никогда я не видела ее такой обозленной и бешеной. – я была о тебе иного мнения. Совершенно иного! Мало того, что ты прогуливаешь учебу, так еще и с «этим» снюхалась… Вы хоть предохраняетесь?