Но Энтони… он просто моргнул, глядя на меня. В его глазах появился блеск, и я убрал руку.
Вдруг для меня стало очевидно, почему он просил меня присутствовать при последней отправке. Блеск в его глазах выдал все.
Я отвернулся, отпуская его. То, что я подумал, будто у него хватит мозгов подсыпать мне яд, заставило меня усомниться в собственных умственных способностях. По крайней мере, на мгновение. Как бы то ни было, нужно присматривать за ним.
Особенно если он стремится затащить меня в постель. Это последнее, что мне нужно.
Выйдя из зала, я прибавил шагу, спеша в свои апартаменты на третьем этаже. Потому что в ту же минуту, как я закончил с Энтони, тело рыжеволосой девушки заполонило мой разум. Я перешагивал по три ступеньки за раз, пока не оказался наверху и не ворвался в свою комнату.
Мой младший оруженосец, Хоббин оторвался от чистки уздечки Ареса.
– Генерал?
– Прочь, – я указал на дверь, и Хоббин побежал к ней.
Снять кожаную одежду было не так-то просто, но за считаные секунды я избавился от всего и направился в душ; напряженная плоть с проступившей бисеринкой влаги на конце прижималась к животу.
Девушка не выиграет этот раунд.
Я включил холодную воду и встал под струю, ледяные капли с шипением били по разгоряченной коже.
Но я все равно видел ее перед собой, видел, как ее тело прижимается ко мне, манит меня, шепчет мольбы взять ее, снова и снова.
Я прижал руки к кафельной стене, отказываясь прикасаться к себе.
– Проклятье, – прорычал я, изо всех сил стараясь оставаться абсолютно неподвижным; вода струилась по моему телу, холодная вода – прикосновение любовницы, которую я не приму. Ни за что.
Желание – инструмент, используемый для контроля, о чем наглядно свидетельствуют Игрища Жатвы, и я не поддамся искушению. Даже здесь, наедине с собой. Если не смогу контролировать себя, значит, проиграл.
Застонав, я склонил голову под натиском желания, не в силах перестать фантазировать, как мои руки сжимают темно-рыжие волосы, наклоняя ее голову, чтобы обнажить красную от поцелуев кожу, одновременно погружаясь в нее и вонзая клыки – чувствуя, как ее тело сжимается вокруг меня.
Я завозился со смесителем, стараясь сделать воду холоднее, но в итоге лишь сломал его.
– Господи! – взревел я.
И все это время ненавидел ее за этот момент. За то, что заставила меня желать ее. За то, что заставила меня видеть в человеке что угодно, только не еду. Подобная потребность – слабость, которой могут воспользоваться мои враги. Я не могу себе этого позволить, ни за что.