– Нет. – Я мягко улыбнулась. – Просто потеряла счет времени. Прошу прощения.
– Не стоит извиняться. – Гаврил шагнул ко мне и взял за руку. – Спасибо, брат.
Эврен не ответил. Он уже направлялся во дворец и быстро скрылся из виду.
Гаврил отодвинул мой стул, и я села, оглядев убранство стола. Каждый миллиметр занимали подносы с едой и вино. Сколько людей можно было накормить таким обилием еды?
Пока многие голодали, столько продуктов тратилось впустую.
– Вы проголодались? – Гаврил сел напротив, и слуга тут же налил мне бокал вина.
– Да. Спасибо. – Я потянулась за кусочком хрустящего хлеба и сжала его в руке, пока в моей голове роился миллион мыслей.
– Все в порядке?
– Кем я стану? – не выдержав, выпалила я.
– Прошу прощения? – Гаврил тихо рассмеялся, но я говорила серьезно.
– Кем я стану после нашей свадьбы?
– Надеюсь, что счастливой супругой. – Принц положил еду в свою тарелку. – Разве не этого мы ждем в браке?
– В обычном браке да, но наш союз нельзя назвать таковым. Меня привезли сюда в качестве сосуда с кровью, которая вам нужна. Не более того.
Гаврил замер, и улыбка исчезла с его лица.
– Мне не нужно жениться, чтобы получить вашу кровь, Благословленная. Мне лишь нужно взять кинжал и проколоть крошечное отверстие в коже, чтобы прижаться к нему ртом. Ваша кровь потечет независимо от того, станете ли вы будущей королевой Ситлали или нет.
Меня охватили страх и гнев, чистый и беспощадный.
– Тогда к чему эти сложности с помолвкой?
– Адара. – Гаврил поднял нож, а я наблюдала, как он медленно размазывает масло на ломтике хлеба и льет на него мед. – Никто не должен получить то, что принадлежит мне, а для этого есть лишь два решения. Я могу жениться, и тогда никто не посмеет дотронуться до вас. Или я могу запереть вас в темнице и приходить, когда мне понадобится ваша сила. Какой вариант вы предпочтете?
Он откинулся на спинку кресла и уставился на меня. Поднял ломтик хлеба и надкусил его. Принц слизнул липкий мед с пухлых губ, не сводя с меня глаз, и мне захотелось убежать.
Каждая частичка моего тела требовала, чтобы я сейчас же вскочила и бросилась прочь. Но Гаврил поймал бы меня.
Ни в его мире, ни в моем не было места, где я смогла бы укрыться. Особенно теперь, когда Гаврил смотрел на меня так же, как его мать прошлой ночью.
– Разумеется, мне не хотелось бы оказаться в темнице. – Мой голос дрожал, и я ненавидела себя за это.