Правитель наннури резко встал, тряхнул упрямо головой и вместо ответа, сказал:
– Вижу, как тебе плохо. Дождись мать, она тебя подготовит ко сну. Тебе нужны силы, чтобы полностью восстановиться.
И ушёл.
Устало смежив веки, откинулась на подушки. Я попыталась. Но моего лепета не хватило, чтобы убедить папу.
Газиса пришла, когда я почти провалилась в сон, полный тревог и теней моего прошлого из другого мира.
– Прости, милая, задержалась, с твоим отцом говорила, – начала женщина, ловко меня раздевая, и стараясь лишний раз не трясти, – его не убедить. Если Горн что-то решил, – она бессильно махнула тонкой рукой, словно говоря, насколько сие бесполезное занятие, и замолчала, сосредоточенная на мне.
Над небольшой ванной из полированного светлого дерева, выполненной с невероятным мастерством, едва заметно клубился белый пар. Воды была горячей, но не обжигающей и пахла какими-то травами. Дом стремительно остывал, как и пустыня вокруг Зэлеса.
– Потерпи, Эльхам, горячо будет, но твоему телу так нужно, – приговаривала мать, помогая мне устроиться в лохани. – Мышцам твоим расслабление надобно, давай чуток им поможем.
Ох, это такое наслаждение откинуться на бортик ванной и прикрыть веки. Тем временем Газиса куда-то вышла, оставив меня одну.
Я почти уснула, когда она вернулась.
– Милая, просыпайся. Давай подсоблю подняться, – меня бережно обернули в большой отрез ткани и довели до кровати. Было заметно, насколько мама устала, но она держалась ради меня, чтобы помочь своей единственной дочери хоть немного уменьшить телесную боль.
– Приляг, вотру мазь, – распорядилась Газиса, эти манипуляции раньше совершала Жасмина, почти каждый вечер нянька массировала тело Эльхам, не сказать, что тщательно, но хоть что-то. В этот раз мной занялась мама. И должна заметить, разницу я ощутила мгновенно – давили правильно, с нужной силой и на верные точки. – Пока я буду твоей сиделкой, Шариз. Доверься мне. Надеюсь, каждодневные проблемы Зэлеса не будут забирать у меня слишком много времени, чтобы я успевала уделить тебе достаточно внимания.
Я знала, что женщина в течение дня очень занята: на её хрупких плечах лежали, кажется, бесконечные заботы жителей оазиса, и без её чуткого руководства многие не могли обойтись.