Виктор присел на кровать, чувствуя себя незваным гостем. Страшно было тронуть хоть что-то и нарушить выстроенный Хейдом порядок, у него даже чашки всегда стояли с повёрнутой в правую сторону ручкой. Поначалу эти причуды казались забавными. Спустя неделю Виктор радовался, что в детстве, кроме одежды, у них ничего не было, иначе их дружба не продержалась бы и дня. Сложно принять, что всё закончилось. Хейд был таким вёртким типом, казалось, он будет выкручиваться из лап смерти до тех пор, пока самому не надоест. И в тот раз выкрутился бы, не реши он спасти Виктора.
Безмолвие цирюльни давило на Виктора, выживало его, как чужеродный элемент. Так всю жизнь и было: ничего своего, даже души и имени. Зря он думал, что сможет обосноваться здесь, раз дом теперь пустует. Окинув прощальным взглядом усатых рыб на стенах, картину с плотиной Вердиша, оставленные Хейдом и прошлыми хозяевами вещи, Виктор запер за собой дверь.
Дар Квадранты оттягивал карман. Впереди ждал не самый простой разговор с братом Хейда, но тянуть с ним было нельзя. Центральный холм Горбов вызывал тревогу даже при мимолётном взгляде в его сторону; удивительно, что кто-то по своей воле мог поселиться в подобном месте. Глубоко вдохнув, Виктор поднялся на первую из сотни ступеней, едва видимых за травой и лишайником. На тропу падала тень от ветвей иссушённых деревьев, выбеленных слоями птичьего помёта. С каждой ступенькой всё больнее тянуло в животе, там, куда угодила пуля Адды. Виктора предупреждали, что настолько серьёзное ранение быстро не излечится. Вольт смягчил боль – он, как костыль, поддерживал хозяина вместо крылатой стаи, но здоровую ногу не заменит. Вот и сейчас пришлось задержаться под каменной аркой, чтобы перевести дух.
Над холмом разлетелось протяжное карканье, словно предупреждение. На верху арки сидел грач. Горло что-то обожгло, Виктор поправил воротник рубашки и нащупал подаренное Катериной перо. Неужели это оно жжётся? Не показалось ведь? В голове раздалось далёкое эхо:
«Что? Что ты? Что ты такое?»
– Виктор Раймонд, – если голос был связан с братом Хейда, то не стоило начинать их странное знакомство со лжи. Судя по встопорщенным перьям, ответ грачу не понравился.
«Дурной. Дурной человек. Протух. Сгнил. Украл. Украл перо. Вор. Вор!»
– Не надо на меня наговаривать. Ничьи перья я не крал, – Виктор поднял руки кверху, стараясь выглядеть безобидно. – Лучше помоги, говорливая птица. Я ищу брата Хейда, знаешь такого?