«Зачем носить два лифчика?» – подумал Никита, а может, ему приснилась эта мысль.
С плавками произошло то же самое.
«Почему девушки в моих снах никогда не раздеваются догола?» – продолжил рассуждать Никита перед тем, как осознал – это не сон.
Девушка сделала шаг в сторону, и пришло понимание: её зовут Люба и на ней не другой купальник. На ней вообще ничего нет, а за купальник Никита принял очень белую незагоревшую кожу.
Люба осматривала себя в небольшое зеркало над столом и стряхивала с тела песок. Никита громко сглотнул обильную слюну и испугался, что может быть услышан. Люба стала вытирать голову, не замечая присутствия постороннего. Закончив, она бросила полотенце на топчан.
Никита ойкнул от неожиданности, и только теперь Люба поняла, что не одна в помещении.
– Кто здесь? – спросила она, отступив к окну, и в каморке стало совсем темно.
– А кого ты на хозяйстве оставила? – наконец обрёл дар речи невольный наблюдатель.
– Фу, ты.
Люба обмоталась полотенцем и, взяв со спинки стула трусики, быстро надела их.
«А лифчика на ней нет», – отметил про себя Никита.
– Я думала, ты ушёл. Тётя Галя так кричала: «Никита, сахар привезли», весь пляж слышал.
Люба села на топчан рядом.
– А ты, оказывается, пристроился здесь втихаря за мной подсматривать.
Никита не видел, но не сомневался – девушка ехидно улыбается.
– Ничего я не подглядывал…
– А что делал? – перебила Люба. – Лежал с закрытыми глазами пока я тут голая расхаживала?
– Я спал, – почти не соврал Никита.
– Мы можем проверить, – хихикнула девушка, и её рука опустилась на шорты парня. – И это называется, ничего не видел? – Уже в голос засмеялась она.
«Убери руку!», – мозг дал команду строго произнести эту фразу, но первый же звук короткой фразы застрял в горле, потому что девичья ладонь теперь юркнула под шорты.
– Я думала парни огурцы в трусы суют для солидности, а нет… не огурец, – уже с хрипотцой прошептала Люба.
«Надо идти, – говорил, нет, даже кричал, внутренний голос, – Света ждёт».
Но Люба уже сбросила полотенце и толкнула в бок.
– Подвинься. Холодно.
Мокрые руки девушки обняли. Ладошки были горячими и в песке. Это возбуждало и обезоруживало. Никита и не заметил, как его футболка, а затем и шорты оказались на пыльном полу.
«Как же так, – мелькнула мысль, когда Люба сильно прижалась голым телом, – я же видел – она надевала трусы».