Он сидел на террасе и ждал свой обед, бездумно устремив взгляд на вход, как вдруг, увидел её, выходящей из отеля под руку с высоким, военной выправки пожилым тайцем. От напряжения Алексей вцепился в край стола, подавшись вперед. Да, это была она, но кто был её спутник? – Кири весело и ласково общалась с господином, прижимаясь к нему. Вместе они подошли к рикше и, видно было, что нога её не в порядке – она всё ещё прихрамывала. Прежде, чем сесть в коляску, господин наклонился и нежно поцеловал Кири, а она обняла его и несколько секунд стояла так, прижавшись к его груди.
Коляска уже отъехала, но Кири ещё долго провожала её глазами. Потом она повернулась и пошла прямо на террасу, где сидел Алексей. В легком замешательстве, чтобы не обнаружить себя, он передвинулся за колону и продолжал смотреть на неё из своего укрытия. Она же спокойно села за столик у самого парапета, подозвала официанта и что-то заказала.
В голове у Алексея мелькали догадки. Первое, что пришло в голову – она содержанка, парижская куртизанка, приехавшая развлекать своего богатого покровителя!.. «Нет, не может быть! – подумал он. – У неё такое чистое, милое и неискушенное лицо, нет, она не может быть порочной женщиной, продавать себя за деньги! Ей на вид – лет восемнадцать, не больше, а тайцу, как минимум! – шестьдесят… Да, но ведь такие женщины были, – думал Дабазов. – И не всегда они продавали себя за деньги, пусть даже – за очень большие… Им важен был успех, социальный статус, власть, наконец».
Он вспомнил невероятную историю Эстер Лахманн, которая родилась и выросла в Москве, в семье бедного еврейского ткача, эмигранта из Польши. Пройдя через будуары европейских столиц, она стала маркизой де Пайва – блестящей куртизанкой, в роскошном особняке которой, на Елисейских Полях, собирался высший парижский свет того времени – империи Наполеона III. Алексей тут же и устыдился своих мыслей, решительно встал и направился к ней.
Кири увидела его ещё издали и улыбнулась. А, когда он уже подошел, воскликнула: «Алексей, – Вы!? Как же я рада, что мы опять встретились!» От неожиданности, что она запомнила его имя, он обрадовался как мальчишка и зарделся.
Забыв свою ревность, наклонившись, он поцеловал её руку, поздоровался и спросил: «Вы здесь кого-то ждете, Кири?» Она ответила, что живёт в этом отеле уже почти две недели и только что проводила своего отца, приехавшего навестить её.