Этот разговор по странному стечению обстоятельств дался сыну Хведрунга с трудом и назад он шёл по наитию. У дома его уже ждали рыболовное снаряжение и косые взгляды остальных селян. Хельги зашёл внутрь и уснул.
Долго проспать не удалось, кто-то стучал в дверь, и Хельги догадывался кто. Старейшина Сигурт сразу стал его упрекать. Слова слышались монотонной сливающейся и трудно различимой тирадой.
– Вы утверждали, что все герхарийцы черноволосы, – сонно припомнил Хельги.
– Нашёл к чему придраться, – махнул на него старец. – Кто знает, что они творят и как выглядят под кроной лесов и тенью скал. Ты слишком доверчив и молод, Хельги. Опасность остаётся опасностью, какой бы облик она ни принимала. Приведя её сюда, ты обрекаешь всю деревню на смерть. У неё есть раны от оружия?
– Нет, – соврал Хельги так ловко, что старейшина не заметил его дрожавшей руки.
– Она не стоит жизни ни одного из нас! Помни это, – на прощание бросил старик и захромал прочь.
«Рана на её животе и вправду могла быть от меча. Возможно, её проткнули, решили, что убили и бросили в реку. И если варвары всё же явятся сюда, люди мне не помогут, придётся защищаться», – пронеслось в голове Хельги.
Он вернулся в дом, открыл старинный сундук и стал медленно вытаскивать вещи. Вскоре на самом дне показалась рукоятка меча. Хельги видел оружие деда в действии только один раз, когда напали бандиты. Память почти не оставила воспоминаний об этом случае, но похороны он помнил хорошо. Силой вырвав себя в настоящее, сын Хведрунга достал меч и снова остановил взор на лице дочери Сидвид.
– Я буду защищать то, что мне дорого, – влюбляясь на ходу, произнёс Хельги, – даже не смотря на твои увещевания, мама.
Он ещё не слышал её голоса, и вообще ничего о ней не знал, но не мог ничего с собой поделать. Хельги положил оружие под кровать, туда, где быстро смог бы достать и отправился работать. Утро безвозвратно утеряно, но сын Хведрунга не жалел, даже напротив. День ещё в самом разгаре, юноша успеет. Он работал до поздней ночи, и лишь мысль увидеть милое лицо придавала ему сил.
***
Через пару дней отец Хрёдерик всё же прибыл в деревню. Священник слез с телеги, привязал лошадь к столбу, однако сначала зашёл к старейшине. Хельги внимательно наблюдал за ним и, когда тот скрылся из виду, выбежал. После появления в доме дочери Сидвид, местное зверьё одичало. Собаки выли каждую ночь, скотина обходила ограду за десять шагов, а кони начинали бить копытами. Вот и сейчас Хельги от беды увёл лошадь подальше. Мало ли что может показаться верующему человеку.