«Было одно племя… Мы проезжали мимом, когда кто-то из геологов предложил посетить этих забытых богом людей. Наш проводник нашел общий язык с местными, и мы расположились лагерем рядом. Мне было интересно пообщаться и я, оторвавшись от основной группы вошел один в деревню. Меня заметила старуха и пригласила в один из самых больших чумов.., то есть палаток, сделанных из оленей шкуры. Как сейчас, я помню, как было просторно в том чуме и как темно, как с потолка свисали, слабо позвякивающие от ветра, длинный ожерелья, выточенные из кости тюленей и рога. Мне в нос ударил омерзительный запах тухлого мяса. Старуха, которая пригласила меня, исчезла и осматриваясь, я заметил человека, лежавшего под целой грудой шкур. И тут я понял, что он и был источником ужасного запаха. Старик еле дышал, когда я подошел к нему, и нагнувшись я смог услышать ослабший голос. Оказалось, что этот старик был шаманом племени и он умирал из-за рваного пореза на груди. Смертельную рану он получил во время охоты. Старик просил у меня помощи, потому что его соплеменники боялись к нему подойти. Он рассказал мне о том, как можно обмануть саму смерть. Сон недосягаем для смерти… – сказал он. – Нужно всего лишь заключить сделку с Гуннунгагапом…».
Рассказа Пабло прервался, и он уснул, а Альмеда ушла в свою комнату. Тогда Альмеда не восприняла всерьез историю дедушки и посчитала, что: «Дедуля слишком много выпил и решил напугать меня страшной сказкой». Через несколько дней Пабло умер и рассказывать кому-нибудь о странной истории покойника, Альмеда не стала.
***
Вечером, после похорон, Рауль вломился домой, как обезумивший кинулся на второй этаж и заперся в кабинете. Альмеда и ее брат – Луис слышали звуки шагов своего отца до самой глубокой ночи, который отчаянно метался по кабинету, как волк в клетке. Они не знали, что Рауль искал личные записи Пабло и документы на дом. Утром следующего дня, Альмеда обнаружила, что кабинет был открыт. Тогда она не догадывалась о причине внезапного ухода отца из дома.
***
Пабло Гонсалес записывал информацию о ходе своих исследований, проведенных в долине Аликато, и значительно позже в руки Альмеды попали только несколько листов из его дневника. Остальные листы, вероятно, были потеряны или сожжены Раулем, чтобы никто не догадался о страшной тайне нависшей над семьей Гонсалесов.