Игнасио так и не узнал, что чудом избежал опасности. Его величество мог бы подняться, как упырь. Обыкновенный, кладбищенский.
Для зомби нужен некромант, для призрака незаконченное дело и кое-какие условия, а вот упырь из его покойного величества получился бы.
Хороший, на ненависти и родной крови вскормленный.
Но – повезло.
Когда Игнасио уснул, уснули и его чувства. А силы… сил у его величества тоже не было в достатке. Вот если бы несколько ночей, да подпитывать его гневом и болью, да не на освященной земле…
Игнасио ненавидел деда, потому что мечтал – безнадежно мечтал, чтобы его любили. Но любить его было некому.
Мать?
Матери его лишили, остальным членам семьи он был безразличен. Да и не умел никто в королевской семье любить по-настоящему. Откуда? Чего ты не видишь, чего ты с детства лишен, тому ты и не научишься. Никогда.
Увы, мединцы искалечили не одно поколение людей. И долго еще королевской семье будет аукаться их вмешательство.
* * *
Да сохранит Творец того, кто изобрел телефон!
И пусть даст Он изобретателю достойное перерождение! Сколько сил экономит его изобретение! Сколько времени!
То пришлось бы посылать кого-то в полицию, писать или надеяться на хорошо подвешенный язык посыльного. А то можно просто поднять трубку телефона и разъяснить дежурному, кто это, откуда он телефонирует и что случилось.
Гонсало и в своем-то языке не был уверен, после всего увиденного. Ладно еще бой! Ладно – смерть!
Этим купца не напугать! Видывал он виды!
Но вот мумии, которые остались после Феолы… что в них такого? Казалось бы, просто применение заклинания. Сожженные люди выглядят тоже жутковато. И утопленники – после соответствующего вида магии. Но почему-то ТАК они не пугают.
До дрожи, до истерики, до крика.
Что-то есть в этом такое, подсердечное, словно всплывает из детских кошмаров. И становится жутко, и по телу дрожь пробегает… Гонсало к ним даже прикоснуться не смог.
Наемники оказались покрепче, стащили все трупы в кучу, а своих погрузили отдельно. Отвезут в церковь, там отпоют и похоронят по всем правилам. Гонсало уже с ними расплатился, в том числе и «кровавые» отдал. Те, которые выплачиваются за погибших. По традиции, если умерший наемник был женат, эту сумму отдадут жене или родителям, если те есть.
Если у него никого нет, «кровавые» идут на счет отряда. Их ведь не всегда выплачивают, а люди гибнут. Такая у них работа.