После регистрации и получения ключа от номера мужчина уверенно повёл её к лифту, а затем в номер. Как только дверь открылась и Кира увидела в центре комнаты двуспальную кровать, она снова застыла на месте, словно приклеенная, уже второй раз с того момента, как вышла из такси.
– Эй, никакого давления, – мягко сказал мужчина, уловив её замешательство. – Если ты не готова, просто скажи, и я вызову такси, – заверил он, стараясь звучать искренне.
Кира на мгновение перевела взгляд с него на кровать, обдумывая свои варианты. Она могла бы уйти прямо сейчас, вернуться к своей привычной жизни и больше никогда не увидеть этого человека. Или же она могла сделать шаг в неизвестность и остаться.
Будь она трезва, решение было бы очевидным – безопасный вариант. Но сейчас Кира была далеко не трезва. Алкоголь превратил её в авантюристку, готовую на риск и охотно ищущую опасности. И, похоже, это было именно то, что её влекло в этот момент.
Она больше не была хорошей девочкой. Не той идеальной дочерью, которой могли бы завидовать родители её одноклассников. Не прилежной ученицей, которую любили учителя. Все её старания быть «правильной» не привели ни к чему. Они не сделали её успеваемость лучше, не подарили ей ту безусловную любовь родителей, о которой она так мечтала, но так и не получила. И уж точно не принесли популярности или славы, о которых она иногда фантазировала.
Всё, что означало быть хорошей девочкой, лишь отнимало у неё кучу времени и накладывало невыносимое давление.
Кира сделала выбор.
– Я хочу остаться, – тихо прошептала она, подняв взгляд на мужчину. На его губах заиграла довольная, чуть дерзкая ухмылка.
Мужчина шагнул ближе, уверенно положив руки на её бёдра, как это было на танцполе. Его прикосновение снова пробудило в ней странное возбуждение.
– Ты не пожалеешь об этом, – пообещал он, его голос прозвучал низко и обволакивающе.
И она не пожалела. По крайней мере, пока не наступило утро.
За окном звонко щебетали птицы, наполняя новый день своей мелодией. Кира медленно открыла глаза, веки казались тяжёлыми, а тело – чужим. Каждая мышца ныла, особенно та область, которая прежде никогда не вызывала боли.
Ей потребовалось время, чтобы вспомнить, что случилось накануне. И когда воспоминания начали складываться воедино, она замерла.