За этим занятием её и застала Ирина.
– А где она? – поинтересовалась она у Ольги Викторовны.
– Малахольная? – домработница не отрывалась от работы. – Пошла в другое место ядом брызгать.
Ирина без сил упала в своё любимое кресло.
– Ольга Викторовна, я всё понимаю, – она тяжело вздохнула, прикрыв глаза. – Но мы не можем рисковать жизнью ребёнка. Мало ли, что она решит, выкинуть. Девочка неадекватна в своём стремлении к богатству.
– Я понимаю, – грустно ответила домработница, вставая с колен и ещё раз осматривая пятно на ковре.
– Очень прошу, – голос Иры дрожал. Она спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.
– Ирина Ивановна, – женщина бросила тряпку, вытерла руки о фартук и обняла за плечи свою хозяйку. Она работала в этом доме очень долго и прикипела душой ко всей семье. У неё не было родных, поэтому она с удовольствием жила в этом доме. Ирина была замечательной женщиной, доброй и отзывчивой, конечно, были у неё и свои «заскоки». Но она никогда не унижала и не обижала тех, кто на неё работал. Знала всех по именам, а также членов их семей. Раз в год, на Рождество, устраивала праздник для семей сотрудников с подарками, танцами, угощениями и фейерверком. Её любили. Все. Поэтому, многие были озадачены тем, что произошло. Игорь Сергеевич изменил? В это никто не мог поверить. Неужели тот нервный срыв Ирины так на него подействовал? Что же он за мужчина такой, раз смог принести ей столько боли… Или для него так важно наличие второго ребёнка? Наследника?
– Всё будет хорошо, – тихо прошептала Ольга Викторовна.
– Будет ли, – вздохнула Ира, вытирая дорожки слёз.
– Может тебе отдохнуть немного? – Ольга Викторовна часто переходила на «ты» с Ирой, когда нервничала. Но хозяйка не возражала. Ей наоборот нравилось такое неформальное общение. Да и Ольга Викторовна стала родной за годы работы.
– Хорошая идея, – вымученно улыбнулась та.
Ира поднялась, но, вдруг, комната закружилась перед глазами, и она обратно села в кресло.
– Тебе плохо? Что-то болит? – встревожилась Ольга Викторовна.
– Нервы, – успокоила её женщина. – Мне бы дойти до спальни.
– Да-да, конечно, – засуетилась Ольга Викторовна.