«Хочешь что-нибудь выпить?» ‒ неожиданно для себя спрашиваю я. Анрита и Амрис удивлённо смотрят на меня.
«Весьма интересное и свежее предложение с твоей стороны, благодарю. Я не думала о том, чтобы что-то пить-воспринимать уже довольно продолжительное время», ‒ голос её звучит несколько искусственно, с паузами после каждого слова, как будто звучит программа по воспроизведению речи.
Повисает пауза. Я уже готов спросить что-то в духе «так и?», но Анрита опережает меня.
«Да, пожалуйста, предложи мне то, что ты хочешь предложить. Я вижу, что это будет приятно и многозначительно на вкус».
Её третий глаз смотрит куда-то поверх меня – в мои намерения, что ли? Ой, Амрису очень пошёл бы такой третий глаз. Надо будет предложить ему добавить в какой-нибудь из обликов.
Однако что я хочу предложить Анрите? Я выпалил вопрос, но не успел разработать меню.
А.
Конечно.
Театрально провожу рукой – и на столике перед креслом, которое мы с Амрисом определили как гостевое, появляется небольшая чашка.
«Прошу».
Анрита изящными шагами пересекает пространство и садится с прямой спиной на краешек кресла. С интересом подносит чашку к лицу ‒ руки мельтешат так, что на пару мгновений чашка пропадает из виду, ‒ и вдыхает аромат, не наклоняя при этом головы.
«Что это?»
«Тхали, ‒ отвечаю я. Ого, похоже, я смущаюсь. ‒ Когда мы с Амрисом только познакомились, мы договорились встретиться вечером того же дня. На эту встречу я взял термос с отваром листьев тхали. Амрис тогда не пришёл, и я сильно обиделся ‒ так, что выстроил намерение больше в том воплощении никогда с ним не пересекаться. Так и произошло1. Ты пьёшь отвар листьев тхали – того вкуса, когда я, влюблённый, ещё только шёл на встречу с Амрисом.
Мой друг смотрит на меня сияющими влажными глазами, и я живу сквозь его облик того мальчика-карриота, встреча с которым изменила мою жизнь.
«Я тоже хочу».
Я улыбаюсь, и в воздухе перед ним появляется крышка-чашка от термоса, наполненная тем же напитком. Амрис принимает её чуть ли не благоговейно. Раз мы так уютно сидим, себе я, пожалуй, тоже налью.
«Спасибо, Кан-Гиор. Действительно приятно и многозначительно на вкус», ‒ говорит Анрита, сделав пару глотков. Амрис, одним большим глотком ополовинив чашку, привстаёт со своего кресла, делает шаг ко мне, пылко целует в губы и садится обратно. Жмурится, глубоко вдыхает аромат и посылает сияющие взгляды в мою сторону.