«А вдруг я не вернусь, – подумала она, – Саша же рассказывала, что Избранные тоже гибнут… Вдруг мы проиграем?» Она вспомнила, как её выворачивало во время первой схватки с Аматовым.
Аматов… У них, получается, тоже в каждом времени свой координатор. Там Аматов, тут Нойман…
Эх… сейчас бы на просторную Сашину кухню, есть торт и хохотать над её историями… Эх Сашечка, увидимся ли…
Ольга сама не заметила, как уснула.
Проснулась она от стука в окошко и глухого голоса Василисы:
– Хозяюшка! Открывай, родимая! Свои!
Ольга быстро выпрыгнула из-под одеяла и ёжась от холода, так как печь за ночь остыла, отперла дверь и пустила Василису Ивановну. На улице уже светало.
– Ну как ты, Олюшка, легче тебе? – спросила Василиса, растапливая печь.
– Всё хорошо! – отрапортовала Ольга. – Выздоровела, могу хоть сейчас выполнять задания правительства, партии и товарища Сталина!
Василиса рассмеялась
– Ну прямо Чапаев! Вот, одевайся, солдат, – и она бросила Ольге ворох одежды.
Ольга неуклюже принялась напяливать на себя ватные штаны и свитер, который висел на ней как на вешалке. Василиса снова рассмеялась:
– Ну и видок у тебя, красавица! Ты на лыжах-то хаживала?
– Ннууу, – протянула Ольга – была физкультура в школе.
– Ладно, тут недалеко. Собирайся. И помни – ты моя племянница из Брянска.
– Может, лучше из Минска? – предложила Ольга. – И подальше, и врать не надо. Я там на самом деле в детстве жила у дядьки.
– Добро, – согласилась Василиса и стала надевать свою ушанку.
Ольга тоже натянула принесённые для неё телогрейку, валенки и повязала тёплый платок на голову.
«Эх, видел бы меня сейчас Одинцов, – подумала Ольга, – ни дать, ни взять, колхозница. Зато тепло».
Они вышли на улицу, надели лыжи и медленно пошли по уже проторенной Уваровой лыжне. Василиса впереди, Ольга сзади. Причём, Василиса поминутно оглядывалась и с жалостью качала головой. На лыжах Ольга шла примерно так же, как пастор Шлагг в «Семнадцать мгновений весны».
Вот вдалеке за деревьями заблестел купол церквушки, показались избы, послышался брех собак. К морозному воздуху добавился запах дыма.
– Вот моя деревня, вот мой дом родной, – продекламировала Василиса с улыбкой.
– Вот качусь я в санках по горе крутой, – подхватила Ольга и они довольные, что отлично поняли друг друга, засмеялись.
Дом Василисы Ивановны находился на самой окраине Громово – на небольшом возвышении, с которого хорошо было видать и деревню, и поселковую дорогу, уходившую в сторону Брянска.