До мурашек. Об играх со временем, неосторожных желаниях и о ворчунах, вечно спасающих мир - страница 17

– Тогда в порядке очереди. Согласно возрасту. Сначала старики.

Первым из толпы вытолкнули какого‑то хромого деда, который, судя по виду, и без авиакатастрофы был на пути в царство мёртвых.

Дед дрожал, как желе. Он меньше всего хотел, чтобы пёс вгрызся в его практически торчащие наружу кости, проступающие через тонкую кожу, но толпа уверенно толкала его вперёд, и он, прихрамывая, отдался на волю судьбы.

Пёс гавкнул, и мужчина икнул от страха. Тут мохнатый страж отошёл в сторону, пропуская первого пассажира. Дедушка аккуратно поставил ногу на судно, затем вторую. Перевозчик душ оттолкнулся веслом от берега, и пёс тут же запрыгнул в лодку. Он положил морду на колени к хромому, а тот принялся гладить животное и благодарить его за разрешение пуститься в последнее плавание.

Паромщик грёб веслом чёрную водную гладь и думал, как теперь будут обстоять его дела с учётом нового жителя подземного мира, от которого, судя по всему, так просто не избавиться. Когда он высадил первого пассажира и поплыл обратно, пёс уставился на него маленькими блестящими глазами, в которых отражалось неприкрытое любопытство.

– Хочешь, расскажу тебе шутку? – прервал наконец молчание старик.

Пёс радостно гавкнул, и мужчина, прокашлявшись, начал рассказывать анекдот, который придумал пятьсот лет назад. Он сбивался и путался в именах героев, но пёс всё равно вилял хвостом и тяжело дышал, выказывая интерес. Когда старик закончил и спросил: «Ну как?», пёс снова подал голос, явно одобряя юмор, и лизнул его морщинистую руку. Губы хмурого перевозчика изобразили что‑то вроде улыбки, и он погладил пса по лохматой голове.

– В конце концов, у Аида есть Цербер! А мне, что ли, нельзя пса завести?

Пёс чихнул, словно подтверждая правоту старца.

Лодка пристала к берегу, и толпа уже готовила нового претендента на переправу.

– Скажите, а как зовут вашего охранника? – поинтересовалась женщина, которая была следующей в очереди.

– Журавлик. Его зовут Журавлик. Он назван в честь того, кто спас две одинокие души.

За окном стояла лунная ночь. Боря сидел за накрытым газетами столом и чистил вяленую рыбу. С улицы донёсся приближающийся стук копыт и затих прямо возле шиномонтажа, где Боря и вёл своё существование. Затем раздалось мощное ржание и несколько глухих ударов хлыстом.