Лера вдохнула стылый воздух и забыла выдохнуть, спина покрылась горячей испариной, а коленки предательски задрожали. Боясь моргнуть, девочка сделала пару шагов назад и покачнулась.
– Ой, дочка, – раздалось за спиной, – тебе плохо? – Смотри, какая белая. Давай, «корвалольчику» накапаю, – сзади стояла сердобольная старушка из числа дальних родственников.
Лера оглянулась буквально на секунду, но видение успело раствориться. «Показалось», – попыталась убедить она себя.
Отпевание она стояла, озираясь по сторонам. Макс в видении был таким настоящим, просто не верилось, что всё почудилось.
Подошла мама:
– Всё в порядке? Какая-то ты растерянная, – прошептала она, приобнимая дочь.
– Да-да, всё хорошо, – успокоила её Лера.
От церкви процессия двинулась на кладбище. Нести было недалеко, поэтому решили идти пешком.
Дальше всё происходило как в тумане. Мёрзлая земля, стучавшая по крышке гроба. Поминки, где все сначала сидели со скорбными лицами, а через час, наевшись и пропустив несколько стопок, начали делиться новостями и посмеиваться.
Лера села рядом с мамой, но та постоянно бегала на кухню: налить ещё компота, принести салфеток, подать горячее. Девочка чувствовала себя чужой среди плохо знакомой толпы родственников. Наконец, те стали прощаться.
Оставшись одни, Лера и мама говорили мало. Неторопливо убрали со стола, вымыли посуду, и оказалось, делать больше нечего. А потом в доме воцарилась тишина, непривычная и пугающая…
– Пойду лягу, – нехотя протянула Лера. После произошедшего у церкви ей было крайне не по себе: на душе тревожно, оставаться одной боязно.
– Иди, милая, я ещё посижу, – отозвалась мама.
Девочка хотела попросить её лечь сегодня вдвоём, но почему-то передумала. Раньше они жили с братом в одной комнате. После того, как он заболел, мама укладывала его у себя, чтобы услышать ночью, если станет плохо. Спать на его месте Лере хотелось ещё меньше, чем быть одной в комнате.
Потоптавшись, так и не придумав, что сказать матери, Лера пошла в свою комнату. Тихонько приоткрыла дверь. Внутри всё выглядело как всегда: стол у окна, над ним полки, на которых стройными рядами стояли кассеты Макса – его гордость. Он откладывал все карманные деньги и подрабатывал летом, чтобы покупать их. У стены от двери – его кровать, давно заброшенная и закиданная всяким хламом. Напротив кровать самой Леры, а в изголовье – шкаф. Вот и всё нехитрое убранство.