– Нет, совсем близко, через мост. На Большой Грузинской, знаете?
– Конечно, – кивнул он и включил зажигание, – это действительно рядом.
Дождь продолжал стучать по крыше автомобиля, по-прежнему заливая стёкла так, что снаружи было почти темно, но молнии сверкать перестали, и гром тоже явно отдалялся. Он включил дворники, и стало видно потоки воды на дороге и бегущих прохожих, потом снова вырулил на проспект и двинулся в сторону Белорусского вокзала.
«Интересная девчонка. Чем-то зацепила. Странная, гибкая такая. И вовсе не старается понравиться. Любопытно, что она собой представляет…»
Расспрашивать было не очень удобно, но он вдруг почувствовал, что ему это явно небезразлично.
– И долго вы работали в этом журнале? – не удержался он.
– Да, – кивнула она, – по теперешним меркам долго, почти шесть лет.
– А до этого где? – продолжил он. – Или ещё учились?
– До этого год в МГУ на кафедре. Я филфак окончила, собиралась в аспирантуру, но потом… в общем, не получилось… по семейным обстоятельствам…
Холмогоров покачал головой.
– Вот считаю, и что-то никак не выходит. Я вообще думал, что вы студентка. Выглядите слишком молодо.
– Это обманчиво, – сказала она и слегка нахмурилась. – Мне уже тридцать.
Он удивился, но вслух этого не сказал.
– А мне тридцать восемь, – неожиданно для себя сообщил он, помолчав, хотя она ни о чем не спрашивала.
Девушка вежливо кивнула.
– Какой дом? – спросил он, свернув с Брестской.
– Вот этот, где почта. Подъезд со двора, в ту арку.
Он проехал до разворота и, сделав круг на Тишинской площади, вернулся обратно, потом зарулил во двор, и остановился у двери, на которую она указала.
Ливень явно ослаб, но поднялся ветер, капли с силой несло по стеклу, и вода в лужах подёрнулась рябью.
– Спасибо вам большое, – сказала она наконец. Её слегка подсохшие волосы продолжали топорщиться в разные стороны, но это, казалось, было ей безразлично, на джинсах виднелись разводы грязи, а влажная блузка съехала немного набок.
– Не за что, – кивнул он. – По крайней мере, вы благополучно добрались до дома. И даже есть шанс, что не заболеете.
На самом деле единственное, о чём он думал в эту минуту – она сейчас уйдёт. Почему-то ему этого совсем не хотелось.
– У самого подъезда огромная лужа, – сообщил он, словно она этого не видела.
– А! – беспечно махнула она рукой и взялась за ручку дверцы. – Всё равно туфли промокли полностью. Так что это неважно. Спасибо ещё раз, я пойду.