– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – сказала она, – вот увидишь.
– Я совершенно запуталась, Кира. Не знаю, что делать. Возможно, я очень сильно ошибаюсь, пытаясь впутать сюда другого мужчину, но иного выхода просто не вижу. Хотя и это не выход. Потому что с той минуты, как вчера увидела Митю, поняла, что умру, если он снова окажется рядом. Мне нельзя с ним больше. Но и с другим тоже нельзя. Я просто не смогу. Это выше моих сил, понимаешь?
– Наверное. А какого другого-то?
– Да какая разница какого? – поморщилась я.
– Любого. Просто вот думаю, может, с другим попробовать?
По её лбу побежали морщинки.
– Это вряд ли, пожалуй. Я ведь уже пыталась. Только ничего хорошего не вышло. Не помогает это, можешь быть уверена.
– Я и сама так думаю. Боюсь, это явно не мой метод, – вздохнула я. – Только меня плющит от одной мысли, что Солнце в городе. Одевается, бреется, дышит, ходит где-то совсем рядом. Сидит в кабинете в пятнадцати минутах ходьбы от моего дома. От Трёхпрудного до Тверской-Ямской рукой подать.
– Не сходи с ума, – строго сказала Кира, – хватит себя изводить.
– Не могу, – покачала я головой. – А ты знаешь, как называется наш бизнес-центр? «Четыре ветра», представляешь? Это словно в насмешку. Чтоб не забывала ни на минуту. Мы ещё раньше смеялись над этим, особенно когда Ветер возглавил фирму.
Кира пересела поближе и обняла меня за плечи.
– Тебе надо успокоиться и перестать наконец переживать всё это заново. Сколько можно? Так недолго и мозгами поехать. А у тебя сын, и ты не имеешь права распускаться.
– Знаю, – кивнула я с несчастным видом. – Но у меня пока не получается. Я думаю только о нём. Особенно после вчерашней встречи. А знаешь, – вдруг повернулась я к ней, – он очень сильно изменился за эти годы. И я не про внешность. Он стал какой-то другой. Во всяком случае, со мной.
– В каком смысле «другой»? – спросила Кира.
Я пожала плечами.
– Ну не знаю. Мягче стал, спокойнее, что ли, даже смотрит иначе, не так, как раньше. И говорит тоже. Вот с официантом он был прежний – мрачный, угрюмый, я узнавала все его интонации, а со мной – по-другому, у него даже голос менялся. И я пока не понимаю, что это значит.
– Странно, – задумчиво протянула Кира. – Однако тебе в любом случае надо с ним встретиться, а там посмотрим. Он же ведь хотел поговорить?