– Давай пройдёмся, дядька. Все седалище отбил да ноги затекли за седмицу. Командуй возничему, что привал нужен. Пол дня погоды не сделают, а ежели враг какой, то даже оборониться не сможем, – взмолился княжич.
Пестун передал просьбу возничему и получил отказ.
– Плохой лес пройдём, будет речка. Там и заночуем. Здесь останавливаться смерти подобно. Волчью балку переедем, можно будет наверх подняться, – ответил извозчик, не выпуская трубку из зубов.
– Нужда в том есть. Обедня уже скоро, оправиться нужно, – продолжил гнуть свое дядька.
– Часок тогда потерпите, господа. Никак нельзя здесь вставать. Поверьте моему опыту, – настаивал на своём возничий.
–Ты сказал Волчью Балку? Ирод, ты какую дорогу выбрал? – вскипел Пестун.
–Самую, что ни на есть верную. Ежели супостат в столице в открытую напал, значит по всем селам и дорогам нас будут ждать. Кареты гербовые разлетелись в разные стороны, уводя внимание, а тюремный дилижанс идёт на Юг. За преступниками. От того без казаков идём и лошадок не меняем. Только глаза в лесу чьи-то. Лошади чуют товарок, да и Я не лыком шит. От Мирона-проводника свой род ведём и дорога наш удел. А он с прародителем Светлого Князя дорогу делил, – гордо произнес Возничий.
– Небось в армии припасы вёз, а гонору, будто на трон Первого посадил, – язвительно заметил Олег.
– Не скажи, Ваше сиятельство. Мой прадед вёз ветерана Сета и Босика Первородного из Китеж града на царствование. Дикий Медведь по кличке Мрак им дорогу разгребал, а попутчиком Сама Вероника, основательница многих орденов Церкви была. А нос Я задираю от того, что горд дорогу Князьям прокладывать да нести имя прадеда, – торжественно ответил Мирон.
–По этой проклятой дороге только преступников возят! – возмутился Игнат Васильевич.
–А вы кто? – спокойно ответил извозчик.
На том споры умолкли, лишь скрип рессор, фырканье лошадок да мерный стук фонаря по крыше дилижанса нарушал спокойствие Плохого Леса.
***
Волчья Балка подарила прохладу горного ручья. Скалы и прям были серо-белого окраса, как шерсть на матером лесном охотнике. Олег было припал к ручью, но вода оказалась столь холодна, что свела зубы, потому отправился молодой человек за кружкой. Напившись вдоволь и пополнив запасы воды, Княжич принялся крутить руки и разгонять кровь по жилам.
Игнат довольно крякнул, потянул спину да потащил из дилижанса учебную сталь. Сам взял для себя свое излюбленное оружие-толстую булаву, а на вторую руку повесил кулачный щит каплевидной формы.