Я хмуро посмотрела на него. Выглядел он
выспавшимся и весьма собой довольным. Гадский тип! Как он мог так
со мной поступить? И вообще, разве это нормально для мужчин
выдвигать такие требования? Идея с соблазнением уже не казалась
такой привлекательной, как вчера ночью. Вот если бы на его месте
был кто-то похожий на Гюнтера…
– Рихард, – ласково протянула я, – ты вообще
понимаешь, что поступил вчера, как последний негодяй?
– Разве? – издевательски улыбнулся он. – Вот
так, как ты хотела, мог сделать действительно только негодяй.
Я недовольно посопела. При свете дня просить
его исправлять свою ошибку было как-то неудобно. Возможно, вечером
Рихарда все же удастся уговорить исполнить супружеские обязанности
безо всяких условий?
– Итак, наши планы на сегодня – найти
квартиру? – уточнил Рихард, без стеснения демонстрируя мне свой
голый торс. А чего это он, собственно не одевается?
Тут мой взгляд упал на его
рубашку, на рукаве которой бурели пятна. Я же вчера обещала ее
зашить. Я взяла с полки флакончик с зельем, убирающим кровь с
ткани, не повреждая ни структуру, ни краску, и обработала
поверхность. Мои ногти оставили только две небольшие дырочки,
которые я быстро зашила. Увы, рубашка от этого не стала лучше, ее
не помешало бы заменить на новую. Все это время муж промолчал, с
интересом наблюдая за тем, что я делаю. Я протянула ему
рубашку.
– Спасибо, дорогая, – сказал он и
улыбнулся, ехидненько так. – Поцелуй ты точно заслужила. Если
захочешь, конечно.
И тут я задумалась, приблизит ли меня
поцелуй хоть немного к цели. Если уж я его соблазнять собираюсь, то
ведь наверняка и целовать придется. С другой стороны, если с
поцелуем пройдет как надо, то, может, он и дальше зайдет? Все равно
ведь кровать пока не заправлена…
– Захочу, – ответила я и улыбнулась, надеюсь,
что призывно.
По лицу Рихарда промелькнула тень удивления,
но он быстро взял себя в руки, подошел и звонко чмокнул в щеку.
Руки при этом держал за спиной.
– И это все? – возмущенно сказала я. Ведь я
настроилась перетерпеть это унизительное действие до самого конца.
– Так только дети целуются.
– Мы договорились, что соблазняешь ты, –
невозмутимо ответил он. – Хочешь по-другому – целуй сама.