– Алло, – послышался заспанный голос сестры.
– Люба, ты можешь приехать? Ты мне очень нужна, – последние слова Виктория произнесла сдавленным голосом.
– Что случилось? – По голосу Любы было слышно, что сон улетучился и она обеспокоена таким тоном сестры.
– Приезжай, я тебе все расскажу при встрече.
– Хорошо. Считай, что уже еду, – на том конце послышалась короткие гудки.
Люба приехала через сорок минут. Взглянув на Викторию, она обомлела:
– Кто тебя так? – Она подошла к сестре и внимательно рассматривала ее лицо. – Тебе к врачу надо.
– Я никуда не поеду.
Люба обняла Викторию и та разрыдалась. Она плакала во весь голос, всхлипывала, как ребенок, слезы текли, не переставая, словно ждали, когда их выпустят наружу, казалось, что они никогда не закончатся, будто дамбу прорвало. Люба гладила сестру по голове и тихо говорила успокаивающие слова, как когда-то мама в детстве, когда Виктория расшибла себе коленки.
Успокоившись, она налила себе и сестре кофе и начала рассказывать. Она говорила долго, вплоть до мелочей, как жила в деревне, как приехали в город, как изменился муж. Ей надо было выговориться близкому, родному человеку, который ее поймет и примет такой, какая она есть.
Люба сидела и молча слушала, не перебивая сестру. Она понимала, что ей нужно высказаться, выпустить свою боль. Периодически ее лицо то бледнело, то краснело. Боже, бедная моя маленькая сестрёнка! Она даже не понимала, какой у нее муж! Она его жалела и пыталась оправдать. Правду говорят, что любовь слепа! Неужели, она не понимает, что Алексей тиран и псих? Он же в порыве своей агрессии может убить ее или покалечить! Люба с жалостью смотрела на сестру и сжимала ее руку. Когда Виктория закончила свой рассказ, обе долго молчали. Виктория оттого, что облегчила свою душу, а Люба от потрясения.
– Может, поедем ко мне? Поживешь у меня, успокоишься. Я соскучилась по тебе, малышка, – прервала Люба молчание и крепко прижала к себе сестру, пытаясь скрыть слезы, так некстати навернувшиеся на глаза.
– Я не могу оставить мужа. Кто будет за ним ухаживать, готовить? Он же такой неприспособленный.
Люба удивленно посмотрела на Викторию:
– Он тебя избил! А ты, а ты… – Люба задохнулась от возмущения и недальновидности сестры. – Неужели ты его простишь?
– Я пока не решила, – Виктории даже стало немного стыдно перед сестрой за свое малодушие, – я его люблю.