У окровавленного мужчины средних лет, наполовину придавленного лошадью, началась предсмертная агония. Он уже бредил и звал Петра, хватая за одежду. Пытался надышаться, глотая воздух, но сломанные ребра, которые видимо, проткнули лёгкие, не давали ему этого сделать.
– Моё имя Макарий, монах Макарий, отпусти мне грехи мои, прости, помоги мне, – на последнем издыхании промолвил Макарий.
Пётр, не был священником, потому только и мог сказать со скорбью:
– Отпускаются тебе грехи твои, во имя Отца и Сына и Святого духа!
Как только проговорил он эти слова и перекрестил умирающего, монах сделал три последних вздоха, как бы приподнялся, вдруг замер и вытянувшись испустил дух. Пётр рукой закрыл его смотрящие в вечность глаза и заплакал. Ему было жалко этого бедного человека, которого он по роковому стечению обстоятельств, встретил и принял последнюю исповедь. Пётр понимал, что неспроста Господь устроил эту встречу. Это как напоминание ему как знак Божественной любви к нему и к умершему монаху Макарию, который сподобился излить последнюю исповедь будущему священнику.
Придя не много в себя, Пётр накрыл тела погибших нашедшей одеждой из тарантаса и побрел искать отца Михаила, о котором ему рассказал умирающий. За пригорком показалось село, и блеснул купол Церквушки.
– Ну вот, наверное, здесь, – прошептал уставший путник и зашагал к храму.
На Церковной двери висел замок, а около домика брехала привязанная собака.
– Есть, кто живой? – окликнул Пётр.
За дверью дома, что-то щёлкнуло, и показалась фигура крупного, бородатого мужчины.
– Кто таков? Чего хотел? – спросил Петра бородатый хозяин.
– Мне нужен отец Михаил, – ответил Пётр.
– А на кой он тебе сдался? – продолжал интересоваться бородатый.
– Дело есть срочное, весточка у меня для него, – сказал Пётр и посмотрел на заходящее солнце.
– Сейчас подойду, я отец Михаил, – ответил батюшка и пошёл к калитке, чтобы впустить Петра.
Пётр рассказал отцу Михаилу, всё, что увидел, что услышал и добавил:
– Отче, уже смеркается, если тела не заберём, хищники растерзают.
Отец Михаил запряг лошадь, и они вместе поехали к оврагу. Пока ехали, батюшка расспросил странника, кто он, откуда и куда путь держит. Пётр рассказал священнику всё без утайки, да и нечего было скрывать.
– Да, Божий промысел это, Петя! Так и не придумаешь, идёт человек, паломник, и тут такое. В голове не укладывается. – удивлялся отец Михаил и добавил, – Всё неспроста.