Я открылась, теперь очередь была за соседками. Первой начала Зина.
«Сердце стало трепыхаться, как воробей в клетке. Я встала, открыла двери. Думаю, если вдруг помру, чтобы дверь выламывать не пришлось. Позвонила детям: никто не отвечает. И я тогда позвонила в скорую. Когда меня привезли в больницу, я дала номер телефона и попросила предупредить моих, что я в больнице.
Потом меня уложили, вену быстро нашли, начали капать, и вдруг всё вокруг стало таким ярким, лилово-фиолетовым, я таких красок никогда в жизни не видела.
Сквозь этот лилово-фиолетовый пожар до меня издалека донесся голос:
– Сейчас, сейчас мы вам поможем, сейчас легче станет.
И натянули на меня маску, я задышала, но всё равно, всё было яркое и фиолетовое.
А когда утром маску снимали, оказалось, что она вверх тормашками была на меня надета. Так вот.
Я лежу, смотрю в окошко, окна большие, темные, и вдруг вижу, отчетливо вижу, что в окна ко мне заглядывает Галя с Пашкой, ну дочка моя с сыном. Я их хорошо видела, даже рукой помахала.
А потом оказалось, что это четвертый этаж и никто заглядывать не мог. На другой день я есть захотела, а еду не несут и не несут. Я закричала проходящей мимо сестре:
– Вы что там, все с ума посходили? Я жрать хочу, принесите мне что-нибудь.
Долго ждать пришлось, но всё же принесли мне манной каши, накормили с ложки.
А когда в палату меня спустили, и Галя с Пашкой пришли, оказалось, что им никто не позвонил, и они меня искать начали, телефон не отвечал. Поехали ко мне, а квартира пустая. Пашка дозвонился до скорой, там удалось узнать, что меня в Боткинскую отвезли.
Он приехал в Боткинскую. Ночь, охранник его не пропускал, он сунул пятьсот рублей, и проехал, а здесь, внизу дал охраннику еще триста, и добрался до врачей, требовал пустить его, чтобы меня увидеть. Его не пустили, но сказали, что я жива и мне лучше. А я в это время в окошко их вдвоем видела.
– Пашка совсем сумасшедший, – подвела итог Зина.– Это виданное ли дело, такие деньжищи ухлопать, только чтобы узнать, что со мной. Ну и куда бы я делась? Померла, не померла, деньгами меня не воскресишь.
Двое суток я в реанимации пролежала, пока сюда спустили.»
Зина
Вечером рассказывала про свое появление в преисподней Наталья, соседка моя напротив. Мы лежали с ней пятками друг к дружке.
«Меня принимал заведующий. Смуглый такой. Карл Маркс Фридрих Энгельс. Это у него отчество такое, из слогов имен великих мыслителей.