Когда я рассказала свекрови, что её сынок наркоман, она отматерила меня последними словами, обвинив меня во лжи. Ей казалось, что я настолько стрёмная жена, что пытаюсь очернить своего супруга, лишь бы на его фоне выглядеть замечательно. В тот день я узнала, что моя свекровь никакая не леди, потому что срётся со снохой, как базарная хабалка. Да и видок у неё был такой же.
Я не любила Антона, а он не любил меня. Мы квиты.
Ему нужны были только мои деньги. Всего лишь сраные деньги. Когда я узнала о долгах мужа, то пришла в отчаяние, но нужно было держать лицо перед журналистами и светской тусовкой, поэтому мы оплатили долги Антона из семейного бюджета, который стал общим.
Я поняла, что мой муж ненадёжный мужчина и глупый человек, поэтому детей я от него не хотела. Стоило мне оправиться от финансового удара, как следом я узнала об изменах Антона. Их было множество, а он даже не пытался отрицать эту мерзость, втирая мне о том, что не может и не должен принадлежать только лишь мне одной.
После этого я перестала заниматься с ним сексом. Этот мужчина казался мне таким же грязным, как общественный туалет. Да и физически я его не хотела.
В постели Антон вёл себя эгоистично. Я ни разу не кончила с ним. Он мог просто снять с меня трусы и вогнать в меня свой член насухую. Сомнительное удовольствие. По его мнению, я всегда должна была быть влажной для него и готовой трахаться без перерыва. Наверняка его шлюхи именно такими и были, либо его самомнение было раздуто до небес.
Муж обвинял меня в том, что я бесчувственное бревно, холодная, как рыба, а я вспоминала ту единственную ночь, проведённую с другим мужчиной, и понимала, что так, как с Демидом, у меня не будет ни с кем. Потому что я текла от него, как сука, стоило ему на меня просто взглянуть, потому что он трахал меня качественно, заботясь не только о своём собственном удовольствии, потому что он настоящий мужчина, а не жалкое его подобие.
Одевшись в тёплый спортивный костюм, я устроилась возле камина с бокалом вина в руках. Я нечасто выпивала, просто не умела пить. Когда ко мне в рот попадала хоть каля спиртного, я начинала говорить о людях всё, что я о них думаю, а это всегда были не слишком приятные вещи. Даже на праздниках я избегала алкоголь, понимая, что рискую поссориться со всем миром за один вечер. Лишь в одиночестве я могла позволить себе бокал-другой вина или шампанского.