– А куда точнее мы направляемся?
– В древний ассирийский город Дур – Шаррукин, резиденцию царя Саргона II. А вот наконец-то и остатки этого дворца!
Во времена правления Саргона II Ассирия была в расцвете своего могущества. Ассирийцам принадлежали весь Сиро – Палестинский регион (за исключением Иудеи) и большая часть гор Загроса. Мидийцы находились в зависимости от них, а египтяне были дружественно настроены. Вероятно, над этим дворцом работали тысячи пленников, захваченных во время войн. На одной из надписей во дворце Саргон заявил: «Мне, Саргону, живущему в этом дворце, пусть Ашшур дарует долгую жизнь, телесное здоровье, радость сердца и ясность души». Однако бог не прислушался к его молитвам. Через год после того, как состоялась церемония открытия Дур – Шаррукина, Саргон отправился против Табала и был убит во время сражения. Его преемники предпочли резиденцию в другом месте, и покинутый дворец вскоре превратился в руины.
Путники подошли к воротам заброшенного и запустевшего дворца. По обе стороны входа стояли две одинаковые скульптуры, выполненные необычайно художественно, в них читалась рука искусного мастера. В человеческих лицах необычных фигур отражалось величие и спокойствие, большие глаза были широко открыты, на грудь спускались пышные бороды, завитые мелкими кудрями, на головы были одеты шапки, обвитые крутыми бычьими рогами. Туловища были представлены в виде крылатых быков.
– Странные скульптуры стерегут дворец – полулюди, полуживотные. – сказал Фортунат. – Они приветливо улыбаются входящим.
Фортунат продолжил внимательно разглядывать загадочных стражников дворца, а затем сказал:
– Но их огромные мускулы напряжены и крылья наготове!
Форутант по-юношески и с задором изобразил руками взмах крыльев, словно желая передразнить, а может быть и раздразнить этих стражников древней великой державы, канувшей в вечность.
– Если к воротам посмеет подойти враг, пощады ему не будет. – сухо и одновременно с вызовом произнес Тиглат.
– Это стражи входа, добрые «шеду» и «ламассу», – добавил Аран.
Ещё фасад дворца украшали гигантские фигуры, одна из которых, судя по всему, воплощала в себе раннее упомянутого героя – Гильгамеша, укротителя льва. Гильгамеш стоял, повернув к посетителям дворца лицо и грудь в фас, а ноги в профиль. В одной руке у него была плеть, другой он прижимал к себе разъярённого льва. Страшный зверь в руках гигантского героя казался не больше кошки. Гильгамеш крепко сжимал передние лапы зверя, а задними лев беспощадно царапал его одежду.