– В тот день больше не случилось ничего интересного. Мы немного пошатались и разошлись по домам. Робин ловко забралась по веревке обратно. Даже не жаловалась. Затем спала как убитая, чуть ужин не пропустила.
– Вы не ответили на мой вопрос.
– Ну что ж, некоторые истории остаются незаконченными, а некоторые вопросы без ответа.
– Можем придумать свой счастливый конец, если хотите. Только это будет как-то нечестно по отношению к ней.
– Видите ли… я убежден, что мир – одно сплошное лицемерие. Те, кто пишут правила, сами их не соблюдают. Кто сочиняет законы – сами же их игнорируют. Моя история – не сказка, хотя в ней много чудовищ. И я хочу рассказать ее без прикрас.
…
«Меня искренне удивляет, что вы пришли сегодня. И хоть мне жаль отнимать у вас выходной, я полагаю, вы сделали свой выбор.
Пришло время рассказать про одного светлого человека с черной, как уголь, душой. Прямо напротив магазинчика с канцтоварами, куда я захаживал, чтобы купить школьные принадлежности, располагалась одноэтажная церковь из красного кирпича с длинной остроконечной пикой с крестом на крыше. Сооружение выглядело слишком шикарно для нашей скромной деревни, не представляю, сколько денег было в него вложено. Так вот иногда, выходя из магазина, я встречался взглядом с епископом Рахелем, который стоял у входа в церковь в длинной черной сутане в пол с плотно застегнутым воротником на шее. Он смотрел на меня с осуждением и неким подозрением, будто я покупал не новую ручку, а динамит. Это были классические игры в гляделки: кто первым сдастся – проиграл. Так обычно мы и стояли, разделенные узкой улочкой, я смотрел со страхом и отвращением, он – с ненавистью, пока кто-нибудь наконец не проходил мимо и не здоровался с ним. Тогда он отвлекался, а я пользовался моментом и уносил ноги. Готов поспорить, он меня терпеть не мог, потому что был я мальчиком, то бишь грешным по природе своей, правда девочек он тоже не любил и по той же самой причине.
Каждое воскресенье бабушка хватала меня одной рукой, Робин – другой, и приводила на мессу слушать проповедь священника, и каждый раз он говорил абсолютно одинаковые слова о грешных наших душах и покаянии, о спасении и прощении, о Сатане и его деяниях. Честно говоря, он вселял в меня ужас, и насколько мне известно, не в меня одного. Горбатый нос на пол-лица, скошенные брови, маленькие выпученные глазки – все это придавало ему не просто злобный, а скорее злодейский вид. К тому же епископ имел привычку кричать, как ненормальный, а во время крика извергать с ведро слюны на тех, кто окажется рядом. Возможно, поэтому бабуля обычно носила с собой платок и никогда не садилась на первый ряд. В общем, пренеприятнейший персонаж, однако местные его любили.