– Но ведь напор и так был небольшой… это какой-то «мартышкин труд», – рассмеялась я.
Я всегда говорила, что думаю. Не всегда это было уместно: я была еще совсем ребенком.
– Как ты смеешь пожилого человека обезьяной называть? – разозлился он.
На самом деле он не был плохим человеком. Он по-своему любил детей и жену. Заботился о животных. Мог приласкать чумазого малыша, который носился по их улочке в частном секторе. Но от того, что 90-е напрочь убили возможность реализоваться творчески, он злился. Эту агрессию он пытался маскировать алкоголем, но часто выплескивал на тех, кто был рядом с ним.
Битая посуда, скандалы, обидные слова – я не могла научиться это принимать как жизненный урок на стойкость. Меня многие спрашивают, как мы, студенты, решились переехать жить за город, жили бы, мол, с родителями. Я просто решила, что так будет спокойнее.
– Я скоро умру… – как-то сказал отец Леши.
– Не переживайте! Такие, как вы, живут долго. И мучают окружающих…
Я редко приходила в последнее время, чтобы меньше переживать. Пришла на день рождения мамы мужа. Его отец изменился: стал какой-то маленький, сутулый, сгорбившийся, с желтоватым со щетиной лицом. Совсем старик. Но ему еще не было 60 лет.
У него еще до того, как мы познакомились, обнаружили рак. Была операция, потом химиотерапия. Врачи говорили, что болезнь побеждена. Организм был ослаблен химией и алкоголем. Тем не менее он создавал впечатление вполне активного и энергичного мужчины. Но вдруг неожиданно сник. Произошел микроинсульт, потом пневмония… он попал в больницу.
Я была в положении. Сдавала всякие анализы. Генетики сказали, что ХГЧ[7] высокий, пугали страшными диагнозами. Я согласилась сделать прокол живота, чтобы взять пункцию. По ней определяли хромосомный набор. Результат должен был быть известен 23 мая. А у нашей дочки Стаси в этот день был выпускной в садике. Я заплела ее, закрепила прическу лаком и нарядила в бальное платье, а после дрожащей рукой набрала номер, по которому нужно было узнать результат исследования.
– Шоркина. Здорова. У вас будет девочка! Поздравляем!
Слезы текут от счастья. Я звоню мужу, говорю, что ребенок здоров, что дочка будет. Он расстроился, что дочка. Целый день потом не разговаривал со мной.
На следующий день дядяя – «дедушку» на удмуртском – выписывали из больницы. Муж приехал его забирать. Рассказал про меня и о том, что анализ оказался хорошим, что девочка будет.