Черт! Злится! Из-за того, что отказалась ему помочь?!
– Сережа! – прошептала я с отчаянием. – Спаси меня! В мой дом влезли какие-то люди в масках и с оружием. Мишу ранили или убили, точно не знаю. Я спряталась, мне страшно! Папы нет, никого нет! Помоги! Они убьют меня.
– Аааа. Так ты звонишь, чтобы порадовать меня новостями? – усмехнулся он.
Дура! Зачем я ему позвонила?
– Так и быть, принесу две гвоздички на кладбище. Неужели мои молитвы услышаны, и этот Ветров, наконец-то, будет наказан? – радостно проговорил майор.
– Ненавижу тебя! – прошипела в трубку.
Меня трясло от страха и от безысходности. Слезы текли по щекам, а сердце обливалось кровью.
«Миша! Господи, хоть бы он был жив», – промелькнула мысль.
– Это чувство у нас взаимно. Прощай, Юленька. Выкручивайся сама, – заявил Волков.
– Когда мой труп найдут, обнаружат и телефон. Наверняка, проверят, кому я звонила. И выяснят, что тебе. Так что даже после смерти не оставлю тебя в покое. Потому что будут разбираться, почему девушка обратилась за помощью к майору, а он никак не отреагировал! И начнут копать, что нас связывало. Ах да, и фото, там, где мы с тобой, они тоже найдут, – яростно прошипела и бросила трубку.
Зажала рот рукой, чтобы рыдания не рвались наружу, и сползла по стеночке. Сидела, не шевелясь. Услышала приближающиеся шаги. От страха в висках застучало, ледяной пот струился по спине. Что-то липкое прокралось в душу. Адреналин выплескивался через край.
– Нашел девчонку? – услышала я голос незнакомца.
– Еще нет. Я считал, что Ветров всю семью с собой увез. Думал, спокойно обчистим его кабинет и свалим. А раз такое дело, заберем и девчонку. Пригодится. Папаня за ее голову крупную сумму отдаст. Деньги лишними не бывают. Так что скажи ребятам, пусть лучше комнаты проверят, – ответил второй незнакомец.
Затаила дыхание. Если незнакомец заметит, что на чердаке есть потайная комната, то сразу меня найдет.
«Боже! Спаси меня», – мысленно причитала я, зажмурившись.
В детстве всегда казалось, что если закрыть глаза то, тебя никто не увидит. Часто играя в прятки с папой, я зажмуривалась и думала, что стала невидимой. Вот и сейчас сработал инстинкт, как в детстве, хотя понимала, что это глупо.