Газ в пол, и вот минут через пятнадцать я уже на Воробьевых.
Тачку Азарина вижу сразу. Жму на тормоз, резко сбрасывая скорость. Задницу заносит. Я пролетаю в паре сантиметров от Тимохиного «спорта».
Опускаю стекло. В нос сразу бьет запах жженой резины.
– Больной.
– Не ной, принцесса. Я торопился. Короче, схема такая… Ты долго там сидеть будешь? Прыгай, по пути все расскажу.
– На моей поедем.
– Не жалко? – смотрю на Азаринскую тачку. – Думаю, мы ее немного цепанем.
Тим отмахивается и садится за руль.
Вот такого Азарина я люблю. А то с появлением Громовой мой друг стал уж чересчур правильным. Проще говоря, скучным душнилой под стать своей девушке, которая его, между прочим, кинула.
Эта шмакодявка ЕГО кинула, блин, и еще дышит.
– Рассказывай.
Тим тащится как улитка. Стрелка спидометра едва задевает сорок.
– Хочу сделать Ладке подарок ко дню рождения.
– Мачехе?
– Ага. Батя же ей шоу-рум подогнал в своем ТЦ. Но ремонт там тухлый. Предлагаю подправить.
– Каким образом? – в Тимохиных глазах загорается знакомый азарт.
– Твоя малышка, – хлопаю по торпеде ладонью, – еще ни разу не каталась по ночному ТЦ, я уверен…
***
– Да нормально. – Рассматриваю медсестру в коротком халате, ей бы еще чулки белые… – Жить буду. Точно перелом? – смотрю на свою руку.
Азарин так резко дал по тормозам, что я чуть через лобовуху не вылетел.
– Снимок будет готов с минуты на минуту, доктор придет, все расскажет.
– Отлично, – прижимаюсь затылком к стене, сидя на кушетке. Хоть бы кровать нормальную подогнали, что ли?!
По возне в коридоре понимаю, что батя уже нарисовался. Тимоха от меня через стенку, его отец минут на десять раньше моего подоспел. Стены здесь картонные, я прекрасно слышал, как он там орал.
– Где…
Батя открывает дверь. На лице извечный покерфейс. Сама деликатность и вежливость. Его бешенство выдает только пот на лбу и розоватые пятна на лице, которыми он пошел.
Пожимаю плечами, чувствуя резкую боль в левом предплечье. Только бы ушиб, а таскаться со сломанной конечностью вообще нет желания.
– Ты совсем охамел, Янис.
– Случайность.
– Оставьте нас одних, пожалуйста, – просит медсестру, и та сразу сваливает.
– Номерок оставьте, девушка. Эй! – ору ей вслед.
Отец только зло на меня косится.
– Тебе девятнадцать лет, Ян, не пять, не десять, что за детские выходки? Ты кому хуже сделать хочешь? Если ты думаешь, что после этого я разведусь с Ладой и твоя мать вернется…