Пётр бросил быстрый пытливый взгляд. Антонио покраснел.
Он вырос и повзрослел за то время, пока они не виделись. Носил крутую одежду рокеров: кожаные брюки, кожаную косуху, высокие гриндерсы и мощные наушники, подключённые к тяжёлому испепеляющему року. Длинные русые волосы были собраны в узел. Виски идеально подбриты. Руки татуированы. Над верхней губой темнел несмелый пушок. Взгляд его сделался глубоким и настороженным. Казалось, весь внутренний мир был закован в комплексы, озлоблен мрачными образами и измучен неудовлетворённой плотью.
Переговорить с Антонио не удавалось. Неловко развернувшись, Пётр опрокинул бокал, и багровая жидкость залила жаккардовую скатерть.
Извинившись, он удивился ответной реакции со стороны гостей и хозяев. Вскочив с мест, они захлопали в ладоши, и лица итальянцев озарили веселье и радость.
– Allegria5! Allegria!
Хозяева согласились: allegria. Разлить вино считалось хорошей приметой, сулило урожайный год, успешный сбор урожая и большую выручку.
– Allegria!
Итальянцы пустились в пляс. Хозяева остались довольны. Праздник удался. Только хозяйский сынок был не весел.
Пётр прикоснулся к его холодным пальцам.
– Антонио…
Мальчик отдёрнул руку, встал и переместился к камину. Пётр увидел, как он сутул, длинноног и несуразен, и в то же время пронзительно красив. Сердце сжалось от тихого восторга. Как-то он не ожидал, что в нём проснутся тёплые нотки отеческих чувств.
Зато Антонио это почувствовал и ссутулился ещё больше. Так они и сидели, словно связанные невидимыми нитями: один за столом, другой у камина. Их разделяли пять шагов, и в то же время их разделяла пропасть, какая существовала между зрелым мужчиной и пятнадцатилетним подростком.
Шум застолья приостановился, и хозяин распахнул окно. Морозная ночь вздохнула. На сельской башне оживились часы, и бой курантов возвестил, что наступила полночь.
– Бон!
И так двенадцать раз: бон, бон… И с каждым «бон» гости проглатывали по одной виноградинке. Всего двенадцать. Двенадцать желаний по числу месяцев в году. С последним ударом курантов послышался мощный взрыв, и множество фейерверков осветили тёмное итальянское небо.
Наступил Новый год.
Пётр посмотрел на Антонио. Тот спрятался за спину отца, а потом и вовсе исчез. Ушёл из дома, чтобы провести время со своими сверстниками. Возможно, поедет в Бароло. Зажмёт девчонку в тёмном углу и будет целовать всю ночь.