Дождь не то чтобы лил – прошивал шипящими струями всё вокруг, не позволяя толком ориентироваться. Я отошла от трактира «Кардамон и перец» всего на пятьдесят шагов, а его уже не было видно. Вытяни руку – и твои пальцы исчезнут, поглощённые низвергающейся водой. Ни неба, ни домов, ни собственных стоп, утонувших в реке, которой тут вообще-то не предполагалось.
В таких условиях для меня, чужестранки, исследование Врат Солнца превратилось в квест, изобилующий унижениями. Я поскользнулась, провалилась в чавкающую грязью яму и наконец чуть не врезалась в ездового лося, чья морда, внезапно вынырнувшая из дождя, напоминала лик зверского водяного демона. Увидев меня, лось громко всхрапнул, а я чуть было не отдала концы.
Когда моё сердце вновь забилось, я крикнула куда-то туда, где предполагался всадник:
– Вы не подскажете, где находится двор перевозчиков? Я, кажется, заблудилась!
– Немудрено, госпожа! – отозвался невидимый мне человек. – Ливень невероятный! Вам надо продолжать идти прямо, он будет по правой стороне. Но знайте: дороги завалены, дилижансы отменены!
– Спасибо большое! Да, я слышала о последствиях камнепада!
Новость об этом разнеслась сегодня на рассвете, пока я сладко дрыхла в чудом доставшемся мне номере. К тому моменту, как я спустилась завтракать – тогда ещё довольная, улыбчиво-разморённо-отдохнувшая, – всё население трактира уже успешно погрузилось в депрессию. Я не стала присоединяться к этой панихиде над кофейными чашками. Пострадать я всегда успею; я в этом плане мастер мирового уровня; а вот сейчас лучше взять ноги в руки и поискать решение проблемы!
К тому моменту, как я добралась до конюшен, мой лиловый плащ подло отрёкся от звания непромокаемого, а колокольчики на сапогах уже не звенели, лишь жалостливо ныли, требуя немедленно вернуть их в нормальную обстановку.
Зато в стойлах оказалось тепло и сухо, а лампы с живым огнём согрели меня одним своим видом. Вот только жаль, что никто из возниц, в это время ухаживающих за лошадьми, не пользовался никакими тайными тропами. Как быстро выяснилось, они все ездили только по трактам и теперь дружно готовились к продолжительному безделью. Целых двадцать два человека – и сорок четыре лошади – смотрели на меня невинными глазами, явно мечтая, чтобы я поскорее убралась и оставила их наедине с внезапным отпуском.