Зачем встаёшь ты, божий день,
Пленяя утра чистотою,
Меж городов и деревень
Шагая поступью простою.
Не чужда Андронову и знаменитая русская над-рывность, корни которой – у Гоголя, и из этих корней произросли сотни прекрасных деревьев. Здесь всегда присутствует большая доля отождествления своих чувств со страной, с её этнографическими особенностями, с её традициями. У русского поэта если любовь, то навзрыд, если разлука, то навсегда, если осознание пути, то обязательно с большой долей рефлексии. Андронов тут следует этой традиции адекватно, ища в ней свои нотки, но не нарушая общей русской поэтической доли, которой или соответствуешь, или нет.
Неистовая и тревожная, —
С тобой сродниться – не соскучиться,
Любовь моя неосторожная,
Вчера казалось – всё получится.
Топтали луг копыта бойкие,
Цвели утрат венки полынные,
Ты мне казалась птицей-тройкою,
А стала песней лебединою.
Металась раненою птицею
Меж нависающими тучами.
Любви последнею страницею
Являлась строками летучими.
Андронов владеет метафорой. В ней нет привычной для многих «метафористов» распущенности, желания сравнивать всё со всем. Он ищет лучший приём, опираясь на свою интуицию и на вкус. Со вкусом у него вообще всё в порядке. В его подходе к организации поэтического пространства ощущается изрядная основательность. За каждой строкой – цельный и опытный человек, знающий всему цену, но и не утративший чистоты эмоций.
Время не потрогаешь руками,
За узду не схватишь на скаку,
Занесёт зыбучими песками
Вирш дешёвых смертную тоску.
Но бессмертью – время не помеха:
Меж небесных звёзд, через века,
Не боясь забвенья и успеха,
Нас найдёт волшебная строка.
Отдельно стоит сказать о поэтической технике Александра Андронова. Он, без всякого сомнения, виртуоз, он познал простую, но трудно достижимую правду русской силлаботоники. Для него рифма не закрепощающий, а освобождающий от ненужной суеты эксперимента аспект. Он в рифме точен, он знает непреложную истину: если рифма не точна, плохо звучит, это не небрежность, не какой-то случайный казус, просто это не то слово, ненужное здесь, лишнее, мёртвое. Плюс он очень грамотно распределяет по всему стихотворению ритмическую энергию. Это позволяет ему приблизиться к формальному совершенству.
Автор в пути, он знает, что совершенству нет предела. Его душа не черствеет, он издаёт книгу за книгой и пытается докричаться до тех, кто глух, раскрыть глаза тем, кто слеп, и облагородить душу тех, кто к благородству стремится, но не может его найти. Хотите дать душе часы покоя счастья и удовлетворения – читайте эту книгу!