В ванной он стал готовиться ко сну: почистил зубы, умылся, стянул поношенные джинсы. Достал из аптечного шкафчика оранжевый пузырек – в таких продают лекарства по рецептам – и вытряхнул на ладонь одну зеленую таблетку: тридцать миллиграммов пароксетина. «От тревоги», – говорил он сам себе. Но на самом деле пароксетином он лечил депрессию. Приглушал тоску. Таблетка должна была одолеть то, от чего он прятался с самого детства.
Хотя сквозь стены уже проникал октябрьский холод, в постель он лег в одних трусах. И не стал возиться с одеялом. Просто лежал в темноте, по-прежнему придерживаясь «своей» половины кровати, уставившись в скрытый мраком потолок.
Ты способен на большее.
Что-то попало в горло. Что-то серое, шершавое, земляное. Он не мог дышать. Он не хотел дышать. Пусть его заберут. Он заслуживает, чтобы его затянуло во тьму.
То, что было в горле, свернулось туже, тлело, грозя разгореться. Сэм мечтал, чтобы пламя поглотило его. Чтобы тело распалось на обугленные куски. Мечтал снова познать ту боль, ощутить тошнотворный смрад собственного поджаривающегося мяса.
Он стиснул левое предплечье, и изувеченная плоть под татуировками вздрогнула и пробудилась, точно рептилия от лучей теплого солнца.
Оранжевый свет вспыхнул в основании черепа. Тени заплясали на стене пещеры.
Он мало получил. Легко отделался. Следовало убить себя давным-давно. Господь свидетель, он думал об этом бессчетное число раз. О том, как вышибет себе мозги пулей. Как канцелярским ножом вскроет руку от запястья до локтя. Как повесится на балке в гараже, и его ноги будут по-дурацки дергаться в воздухе.
Наконец Сэм перевернулся на живот. Немного полежал в тишине, и засевший глубоко в горле серый ком растворился в долгом обреченном вздохе. Он протянул руку на правую сторону кровати. Почувствовал холод простыней, которые когда-то согревало тело Эрин. Уже засыпая, проваливаясь в небытие, Сэм готов был поклясться, что коснулся ее пальцами. Ощутил ее гладкую кожу. Зов ее плоти.
Пять часов спустя Сэм Мак-Гарвер проснулся оттого, что солнце светило ему в лицо. Яркие утренние лучи лились в окно спальни. Наступил новый день.
Сэм зажмурился как можно крепче, спасаясь от света.
Тощий второкурсник, о чьей горячей любви к хоррору недвусмысленно свидетельствовала футболка в облипку с логотипом