Спой же песню мне, Глеб Кржижановский!
Я сквозь слезы тебе подпою
>{74},
подскулю тебе волком тамбовским
на краю, на родимом краю!
>{75}На краю, за фабричной заставой
силы черные злобно гнетут.
Спой мне песню, парнишка кудрявый,
нас ведь судьбы безвестные ждут
>{76}.
Это есть наш последний, конечно,
и единственный, видимо, бой
>{77}.
Цепи сбрасывай, друг мой сердешный
>{78},
марш навстречу заре золотой!
>{79}Чтоб конфетки-бараночки каждый
ел от пуза под крышей дворца —
местью правой, священною жаждой
немудрящие пышут сердца
>{80}.
Смерть суровая злобным тиранам,
и жандармам, и лживым попам,
юнкерам, гимназисткам румяным,
толстым дачникам и буржуя́м!
>{81}Эх, заря без конца и без края,
без конца и без края мечта!
Объясни же, какая такая
овладела тобой правота?
>{82}Объясни мне, зачем, для чего же,
растирая матросский плевок,
корчит рожи Европе пригожей
сын профессорский, Сашенька Блок?
>{83}Кепку комкает идол татарский,
призывая к порядку Викжель
>{84},
рвется Троцкий, трещит Луначарский,
только их не боюсь я уже!
>{85}Я не с ними мирюсь на прощанье.
Их-то я не умею простить.
Но тебя на последнем свиданье
я не в силах ни в чем укорить!
>{86}Пой же, пой, обезумевший Павка
>{87},
и латыш, и жидок-комиссар
>{88},
ясный сокол, визгливая шавка,
голоштанная, злая комса!
>{89}Пой же, пой о лазоревых зорях
>{90},
вшивота, в ледяном Сиваше
>{91}.
Пой же, пой, мое горькое горе,
кровь на вороте, рот до ушей!
>{92}Мой мечтатель-хохол окаянный,
помнят псы-атаманы тебя,
помнят гордые польские паны.
Только сам ты не помнишь себя
>{93}.
Бледный, дохлый, со взором горящим,
пой, селькор, при лучине своей,