Те, кому никто не верил - страница 6

Между тем Шкафея, изящная старушка со свежим лицом, сладко потянулась на полке, спрыгнула на ковер и, шлепая босыми ногами по полу, отправилась на кухню варить кофе.

Вечером по городу с помпой пролетает зубная фея. Она забирает у детей из-под подушки молочные зубы, взамен оставляя монетку. Следом за ней летит фея непарных носков. Она работает со взрослыми и подростками, и никто ее не ждет. Эта фея собирает непарные носки, а взамен подкидывает идеи. Взрослые просыпаются, с удовольствием хватаются за эти идеи, но связи между фактами не прослеживают, считают, что до всего додумались сами.

Вернувшись домой, зубная фея сортирует зубы по размеру, форме и оттенку. Она создает из них художественные инсталляции и по весне устраивает персональные выставки.

А фея непарных носков со своими носками ничего особенного не делает: она их просто любит и о каждом индивидуально заботится.

После работы заехала навестить любимую подругу студенческой поры, единственную, с кем не утратила связь. Выпустились мы больше тридцати лет назад, и практически все с тех пор переквалифицировались, что не мудрено: наша отрасль за эти годы так изменилась. По сути, только мы вдвоем и работаем по специальности. Остальные, наверное, уже самых азов не помнят: сплошь маркетологи и натуропаты. Риэлторов тоже много.

Мы сидим с подругой у нее на кухне, все такой же девичьей и изящной, увешанной замысловатыми финтифлюшками. Только мебель теперь вся пластиковая – потом объясню почему, – но подруга ее органично подобрала, в пастельных тонах, так что выглядит все, как прежде. Подруга и сама почти не изменилась – та же плавность в движениях, та же легкость в мыслях. Беседуем, как всегда, о работе: я стараюсь избегать разговоров о личном с подругами, у которых нет семьи. Она хотела, кстати, специализироваться на детях, стать зубной феей – на них тогда был огромный спрос, – но мать ее отговорила: «Придется работать по ночам, много летать. Когда ты своих детей будешь растить?»

Подруга стала в итоге древесной феей – у них все смены дневные – и полюбила, как назло, рок-музыканта, который ночью играл по клубам, поэтому режим у них не совпадал, да и образ жизни тоже. Детей он категорически не хотел, причем объяснял свое нежелание весьма оригинальным образом: он считал, что все женщины развратны, только и думают, как бы наставить рога, а ребенок – что-то вроде сублимации измены, законный третий в любовном треугольнике. У него вообще были исключительно странные суждения. Просто не понимаю, как подруга его терпела. С другой стороны, они ведь редко оказывались дома одновременно, у нее была возможность собраться с мыслями между его монологами: он любил говорить сам, никого не слушал. Они практически ни с кем не общались: музыкант был нелюдим, людей не терпел. Подруга днем отводила душу на работе – с белками и дятлами: у нее в штате были дятел и две белки, не считая приходящих, и много всякой мелкой живности.