– О, вы пришли в себя! – нервно посмеиваясь, проговорил человек.
Мою голову всё ещё распирало от ужасной боли.
– Ты… Ты ещё кто? – сказал я, поднимаясь.
– Лиам Марло, психиатр, владелец клиники. Одной из немногих в этом вшивом городишке.
– Очень приятно, Джонатан Робл. Если честно, всё это не похоже на кабинет профессионала.
– Да нет, что вы, это кафе. Вас сюда привёз сын нашего, так скажем, директора. Можете смело вставать и шагать к нему, особых ушибов у вас мне заметить не удалось, только след от укола. Скорее всего, это было снотворное, однако стоит понаблюдать.
Попрощавшись с доктором, я наконец выбрался из душного помещения, но не успел опомниться, как оказался в аналогичном. Хорошо хоть, в более просторном. Через широкое, на всю стену окно комнаты виднелась заправка. Здесь обедали те, кто собрался уезжать. Боюсь, им повезло больше, чем мне.
За барной стойкой в самом конце зала подавала еду пухлая женщина лет пятидесяти с большим помпоном волос и бейджем «Дженнифер Кук» на голубоватом фартуке. Вопрос о директоре лишь рассмешил её. Показав на лестницу, она продолжила заниматься своими делами. Я поднялся. Там за письменным столом сидел крупный мужчина в костюме и с прилизанными волосами. Около него стояли два вооружённых мафиози, а стены украшали фотографии с местными знаменитостями.
– Джонатан Робл? Наслышан, – сказал он, перелистывая моё удостоверение.
– Здравствуйте…
– Бенджамин Кук, босс мафии.
Я удивлённо пожал протянутую мне руку с огромным количеством колец и браслетов.
– Погодите, вы признались в том, что…
– Да, мистер Робл. Думается мне, вы пришли сюда не красотами полюбоваться, вас послал кто-то из многочисленных сочувствующих? Расследовать преступления?
– Мне совершенно неинтересны разборки этого города, я пришёл искать пропавшую жену. Что-то о ней знаете? Говорите.
– Что ж, хорошо, детектив. Исчезла не только ваша возлюбленная. Пропажи начались неделю назад и продолжаются до сих пор. Полицейские бессильны, высшие инстанции этого не замечают. Должен признаться, такое развитие событий волнует меня даже больше, чем вас. Если все уедут из города, то мой настоящий товар потеряет ценность.
Тут я хотел спросить, какой товар, но передумал…
– Получается, у вас нет ничего, что могло бы помочь?
Бенджамин задумчиво потёр переносицу.