У спасательного бота уже находились и распоряжались капитан Иванов и его дублер Курбацкий. Капитан выглядел осунувшимся, постаревшим, с просевшим голосом, но держался, пытаясь сохранить видимое спокойствие. Невозможно предположить, что было у него на душе, и не дай бог еще кому-то оказаться в его положении. Сергей не помнит, была ли объявлена шлюпочная тревога по оставлению судна или нет, а если и была, то передавалась от человека к человеку, ибо пароход обесточился и громкая связь не функционировала. Вместе с другими членами экипажа он принялся помогать женщинам и антарктическому десанту садиться в закрытую спасательную шлюпку, именуемую ботом. Спустили его на воду, и по штормовому трапу добавилось еще несколько человек. Ничего похожего на панику не наблюдалось, в основном стояла гнетущая тишина, изредка прерываемая короткими резкими словами и гудящим пламенем пожара. На фоне его бликов лица людей приобретали какие-то демонические черты с резко очерченными, искаженными формами. До многих уже доходило осознание, что они находятся на пороховой бочке из-за загруженных легкими фракциями топлива носовых трюмов. Охватывало подспудное неукротимое желание как можно скорее отойти подальше от обреченного «броненосца». Издалека раздавались тревожные гудки небольших судов, которых хватало в проливе. В основном это были рыбаки прибрежного плавания и малые паромы, курсирующие между берегами пролива.
«Ревизор» оставался на шлюпочной палубе, но при приближении огня, распространяющегося из кормовой части надстройки, капитан приказал всем находившимся рядом покинуть судно как можно скорее, ибо существовала опасность взрыва баллонов с пропаном, находившихся на главной палубе левого борта кормовой части надстройки. О возможной детонации легковоспламеняющихся нефтепродуктов в носовых трюмах думать было некогда. Сергей спустился по штормтрапу в спасательный бот. На шлюпочной палубе, в районе четвертого бота, все еще оставались дублер Курбацкий, капитан Иванов и еще несколько человек. По указанию дублера бот отошел от борта горящего «Оленька» и направился к ближайшему из судов, приблизившихся к пароходу для оказания помощи. При катастрофическом положении горящего полярника со смертоносным грузом в носовых трюмах единственно верной помощью являлось скорое спасение людей. Попытка погасить пожар могла лишь намного увеличить количество пострадавших из-за потенциального взрыва паров бензина и авиационного керосина. Тогда уже вряд ли на поверхности воды останется не только спасаемый, но и спасающие.