Витязи мчались сквозь пургу, и я не могла отвести глаз. Гривы их коней размазывались по ветру, вплетаясь в снежный буран, их смех вымораживал душу, а пики в руках отливали мертвенной синевой.
Я кинулась бежать. Но разве от них убежишь? Налетели, взяли в кольцо и понеслись кругом так быстро, что вой ветра перерос в свист.
В этом свисте чудился голос, нежный, как музыка: «Не пугайся, дитя, здесь тебя не обидят. Постой, не спеши…»
– Снежа, это ты?! – буря проглотила мой крик, как щука глотает пескарей.
А голос стал ближе, отчетливей:
«Слушай меня, дитя! Ты устала. Ляг, закрой глаза, согрейся под моими снежными перинами. Отдохни сегодня… А завтра встанешь и побежишь с моими детьми в мире и радости».
Их было множество: снежного зверья, лис, оленей, белок, мышей, даже кошек и неведомых тварей, невесть откуда пришедших. Они играли, веселились – там, за снежной завесой, радуясь стуже, как живые радуются весеннему солнышку.
«Они и есть живые. Я забрала их к себе, и они будут оживать каждую зиму. И ты будешь. Только не противься».
Песня вьюги вымывала из тела остатки тепла, отнимала последние силы.
– Снежа! – взмолилась я. – Снежа, ответь! Как же наш уговор? С…
Наст под лапами просел, и я уткнулась носом в плотный сугроб.
– …нежа!
– Наконец-то! – отозвался холодный голос. Тот, что пел мне колыбельную смерти, или другой? – Сколько можно коверкать мое имя?
– Снежа, прошу! Ты обещала…
– Опять! Что за бестолочь? Но так и быть, помогу. Вставай! Ты почти дошла. Видишь огонек?
В белой вихрящейся мгле мигнула синяя искра. Близко ли, далеко?
– Это твой проводник. Выведет к месту. И вот что, – богиня задумалась. – Можешь позвать меня еще раз. Но только один! И не сегодня. Да учти, зови правильно, а то не услышу.
Огонек был едва различим, маячил впереди, но ближе не делался. В лицо летел снег. Я зажмурилась, а когда открыла глаза, синей искры не было.
Чувства разом притупились. Мороз больше не жалил, а баюкал, клоня к земле. Дети зимы бежали следом, и мне все сильнее хотелось последовать их зову.
Вот и конец моей книге. Короткая вышла сказка… Лапы подломились, снег расстелился постелью, и стужа сомкнулась надо мной, как волны океана над тонущим.
– Снежа!..