Руслан
– Очень не советую скакать козлом, пока у капает раствор, – сурово отчитала меня доктор. – Но ваша прыть радует. Значит, быстро восстановитесь.
– Извините моего братишку. У него шило в заднице. Или в каком еще месте. А у милой Миланы, кажется, есть магнитик.
– Заткнись, Марат, – огрызнулся я, чувствуя буквально, как из меня уходит легкость и мягкость, которую так легко создавала Милана.
Что за чертовщина творится? Почему я без удовольствия снова чувствую себя собой. Или дело в наркозе, который почти отпустил?
Доктор Наталья, как там ее, еще что-то говорила, но я совсем не слушал. Жить буду, общаться с ментами тоже. Последнее радовало, потому что из-за них действительно есть шанс увидеться с Мили. У меня немного поехала крыша на ней. Наверное, стоит успокоиться, уехать домой, поспать, а потом уже думать о ней снова.
А лучше не думать, забыть.
Но не вышло.
Едва врач ушла, Марат задал самый важный вопрос:
– Что за девчонка с тобой была, Рус?
– Отпад, братец! – обиделся я. – У меня дыра на бицепсе, а тебя интересует девчонка.
– Ты побежал за ней, как антилопа гну, Руслаш. Я таких фокусов не видел даже от целого тебя. На этом фоне меркнет даже дырявая бицуха. Так что выкладывай. Кто она?
– Не знаю. Никто, – неохотно ответил я. – Танцовщица. Вроде.
Я не был уверен, что смутные воспоминания из скорой – правда. Вроде бы Мили говорила о танцах, но после наркоза я не был уверен, что это не приснилось. Разобраться в своих мыслях мне еще и Марат мешал.
– Танцовщица? Это как? Стриптизерша что ли? – докапывался он.
– Это как стриптизерша, только в одежде.
– А. Так бывает?
Я закатил глаза и не стал отвечать.
– Но я все равно не понял, как она оказалась с тобой в палате?
– Она вроде жизнь мне спасла, – осмыслил я наконец самое главное событие вчерашнего дня. – Скорее всего, нож вошел бы в бочину или в живот. Но она меня оттолкнула. Потянула, а потом мы упали.
После этих подробностей Марат растерял свое быдловатое напускное веселье и сдвинул брови.
– Нож? – переспросил он.
– Угу. Машина проехала мимо. Явно следили за мной.
– Накануне оглашения завещания Агеева – это слегка подозрительное совпадение.
– Слегка? – переспросил я. – Подозрительное? Это мягкий намек, что скоро я сыграю в ящик.
– Думаешь, он все тебе оставил? – продолжал рассуждать вслух брат.