– Ну что ты от меня хочешь, малыш? Чтобы я дежурил там круглые сутки? Так твой Ефрем Степаныч и сам неплохо справляется…
– Па! Он же все-таки старенький.
Артур поморщился. Ну да, старенький он, – прошлым летом орал на весь двор, хуже сирены.
– Давай завтра об этом поговорим. Мы только с дороги, умоемся, отдохнем, подумаем…
– Я уже все придумала, па. Они же там считают, елка бесхозная. А мы им скажем, что наша.
– Как это наша?! То есть, – добавил он, лихорадочно исправляясь, – наша, конечно, наша, но как ты им это докажешь? Не табличку же вешать.
– Вот! – Она спрыгнула с кресла и чмокнула его в щеку. – Точно! Вешать, па. Повесим на ней наши игрушки, как раньше вешали. Помнишь?
Конечно, он помнил. Каждый декабрь, пятнадцатого. Доставали коробки, все втроем несли их во двор. Это Алена придумала, сказала, они в детстве так же наряжали елку в селе. Некоторые игрушки были еще с тех времен: самодельные, похожие на упитанных удавчиков хлопушки, мятые бумажные шары, снежинки… Каждый год арсенал приходилось подновлять: одни размокали под снегом, другие терялись, третьи расклевывали любопытные вороны и грачи…
На Новый год они никогда не покупали елку в дом, только ставили в вазы пару-тройку веток. А отмечать выходили во двор или, в те годы, когда Настена подхватывала к праздникам грипп, садились у окна, чтобы было видно «их елку». Гасили свет, звенели бокалами, шутили вполголоса…
– Па?
Он пожал плечами.
– Пойду, – сказал преувеличенно бодрым голосом, – попытаюсь завербовать Лену.
Настена помрачнела, но возражать не стала.
Добрую половину того, что было в коробках, пришлось выбросить. Артур съездил в «Ашан» и вернулся с новыми игрушками и стремянкой. Выходной оказался как нельзя кстати: после обеда развешивали игрушки и гирлянды. Постепенно стали подтягиваться со своими украшениями соседи: тетка из третьего подъезда притащила ворох спутанного, еще как бы не брежневских времен, «дождика»; гоблин Ерфем Степаныч – надколотую верхушку в виде курантов, юная парочка со второго этажа – плюшевых зайцев…
К вечеру управились. Елка теперь выглядела так, будто прямо над нею взорвались сани Санта-Клауса. Совершенно ничего общего с теми, прежними их елками.
А главное, Тихомиров знал наверняка: грузовичная троица не имеет к ЖЭКу никакого отношения и вряд ли спасует перед этими дешевыми трюками. Какой-нибудь средней руки депутатик захотел елку себе на дачу – а секретарская шушера подсуетилась, нашла исполнителей, пообещала как следует заплатить. Поэтому рано или поздно дождутся, спилят и увезут.