Мне оставалось доучиться год, когда она неожиданно заболела. Страшный диагноз обрушился на меня всей тяжестью. В больницу ее не взяли, врач равнодушно сказал, что поздно, шансов нет, там она только быстрее умрет. С работы пришлось уйти и взять академ в институте. Мама стала такой слабой, что уже не могла ходить, ей нужна была моя помощь. Скудная заначка кончилась за два месяца, пришлось взять кредит, потом еще один.
– Прости меня, девочка, – сказала вечером мама. – Я виновата перед тобой.
Я непонимающе на нее посмотрела.
– Неправильно тебя воспитывала. Теперь тебе не найти судьбы здесь и не попасть туда, – мама мечтательно улыбнулась.
– Куда? – я погладила ее по исхудавшей руке, с тревогой вглядываясь в пожелтевшее лицо.
Мама рассказывала, вздыхая, не торопясь и улыбаясь.
А я впадала в панику. Мама в молодости попала в другой мир, где стала знатной и богатой? В мир, где правили женщины? У нее был мужской гарем? Рабы-наложники?
– Мамочка, давай в скорую позвоню, – чуть не заплакала я.
– Я не сошла с ума! Ты дочь одного из моих мужей и очень похожа на него, – вздохнула мама и продолжила рассказывать.
Оказывается, мама боялась не самолетов, а рамки металлоискателя в аэропорту. Именно через нее она и попала в тот мир, даже не одна, а с попутчиком. Мама прожила там больше пяти лет и вернулась обратно из-за ошибки в ритуале. И в наш мир ей совсем не хотелось возвращаться!
Пока была беременна, она пыталась несколько раз попасть в свой роскошный дворец, но когда я родилась, бросила попытки, побоялась оставить меня одну. И вся жизнь здесь была только тусклым отражением ее жизни там.
Дворец, балы, несметные сокровища, красавцы-невольники… У меня голова шла кругом. Мама, всегда такая практичная, такая здравомыслящая, даже циничная, она не могла такое придумать! Даже фэнтези никогда не читала, предпочитая научно-популярную литературу. В мистику никакую не верила, над религией смеялась, и вообще, жила здесь и сейчас.
Ночью мамы не стало.
Скромные похороны, на которые никто не пришел. Никого из близких у нас с мамой не было, мама не поддерживала ни с кем теплых отношений. Кладбище за городом. Голые ветки редких деревьев и унылый лес серых и черных памятников. Я, промерзшая на ноябрьском ветру, стояла с венком в руках и смотрела, как рабочие шустро закидывают могилу землей. Им было тоже холодно, они торопились.