В любом случае денег на новую увлекательную жизнь ей хватит. Угрызений совести у Жаклин не было. У неё светлая голова, наверняка она сделает какое-нибудь научное открытие, обогатит этот мир.
А её экс-клиенты – разве не воры? Через руки Жаклин прошли миллионы в валюте, и почти все эти деньги принесли чиновники-коррупционеры. "Своровать у вора не преступление", – вертелась в голове спасительная «мантра».
– Невзорова? Из Америки?! А-ба-лде-е-е-ть! – На Милу в аэропорту таращилась неухоженная толстуха. Не сразу узналась противная однокурсница Алябьева. Когда-то ведь была тощей…
"Завидует, как и другие наши. Вот дура!" – подумала Мила и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, отправилась на поиски мамы.
Пятнадцать лет назад она, юная глупышка, втюрилась в ослепительно красивого автомеханика Роберта-Боба и улетела с ним в Штаты, бросив универ.
Это была ошибка. В первый же вечер на новом месте, оказавшись в грязной студии с тараканами, в которой приютил их живущий на какое-то пособие русский художник Тед-Фёдор, едва не расплакалась.
А вот Боб, кажется, обамериканился ещё в воздухе. Он радостно жевал размазанную по пластиковой тарелке дрянь, в которой Люда признала лапшу быстрого приготовления, и прихлёбывал виски.
А главное, улыбался, как все эти янки. Его смайлы были маленькими солнышками, знаком надежды.
Утром следующего дня Мила, не дожидаясь спавших мёртвым сном мужиков, отправилась на прогулку. Яркий день не смягчил её настроя.
Повсюду мусор (вон мешок у обочины порвался, и тащит из него объедки мерзко пищащий грызун). Какой-то грязный дядя нехорошо зырит и вдруг прёт прямо на неё.
– Ты совсем, что ли, ё…лась, по Бронксу лазить?! – трясёт за плечи Роберт-Боб.
По пути "домой" он покупает в супермаркете пиво для опохмела.
Вот так складывалось у неё первое в Нью-Йорке утро. Завершилось оно радостным "вау". Боб через давно переехавших на ПМЖ приятелей нашёл работу в автомастерской.
– А я чем заниматься буду? Тараканов травить?!
– Ты будешь мне обеды варить…
На следующий день по звонку будильника Роберт подскочил в пять утра. Вернулся ночью непривычно мрачный и молчаливый.
От приготовленного подругой борща отказался, обозвал всех матерно.
– Да что случилось-то? – не выдержала девушка.
– Меня взяли подметать их вонючий цех! Меня!!!