Я снова уставилась на него. Мэттью Оушен был еще далеко не лучшим детективом, но уже вел себя, как самый крутой в этой сфере. Не буду спорить, он молод, красив и, видимо, умен, раз на его счету много сложных раскрытых дел, но эго еще никого не доводило до добра. Однажды миленький детектив ошибется, и это сломает его. Тогда ему и многим людям станет хуже, ведь пропадет еще один великий талант.
– Вам смешно, Мэтт? А мне вовсе нет. Я не могу назвать, как вы выразились, нахождение трупов работой, потому что я не детектив, а с работы журналиста меня выгнали год назад. Однако это дело моей жизни, почти весь этот год я помогала людям своей интуицией, все мое время было заполнено этим занятием, так что я не могу найти более подходящего слова, – произнесла я, и тогда пришел черед детектива таращиться на меня.
– Я вас понял, – после недолгой паузы тихо сказал Мэтт.
В полной тишине мы дошли до кафе на берегу реки. Судя по почти полной посадке, место было популярным среди местных жителей. Все беседовали с идеальным австралийским акцентом и рассказывали друг другу свежие сплетни. Пока я не почуяла запаха свежеиспеченного хлеба, я и не знала, насколько проголодалась. Мэттью понял меня без слов, потому что, скорее всего, услышал урчание моего живота. В свое оправдание могу сказать, что близилось время обеда. Мы подошли к официантке, которая предложила нам столик на двоих с видом на реку и толстенное меню. Я решила покрутиться по сторонам и посмотреть, что здесь берут местные.
– Не нравится столик? – не отрываясь от меню, спросил меня детектив.
– Вид чудесный, что вы! Я просто смотрю, что здесь заказывают люди, – объяснила я, сделав себе в голове пометку взять рыбу и десерт.
После того как к нам подошла та же официантка, у которой на груди красовался бейдж с именем Ирма, мы продиктовали ей наш заказ. Мэттью тоже заказал рыбу и кружку сидора, а я обошлась прохладным лимонадом. Напитки принесли нам через минуту, и, сделав большой глоток, он подвинулся ближе ко мне и спросил:
– Вам не страшно заниматься таким делом?
– Не буду отрицать, бывало жутко страшно, – признаюсь я, и на коже появляются мурашки от нахлынувших воспоминаний.
– Расскажите, что вас напугало больше всего за этот год, – словно прочитав мои мысли, попросил Мэттью.
– Если хотите, но предупреждаю, что вы точно потеряете аппетит, – говорю я.