Лехсан смотрел на чёткий и гордый профиль шута. Крупный рот классической формы выражал все чувства юноши, создавая контраст с холодными голубыми глазами-звездами… Стоп. Это неосознанное движение – шут мягко заправил за остроконечное ухо выбившуюся прядь…
Этого не может быть!!! Лехсан резко вскочил и попятился назад, зацепился ногой за низкий столик и с грохотом упал навзнич.
– Учитель! Что с тобой?
Огли подошёл и, наклонившись, протянул руку, желая помочь.
– Не прикасайся ко мне! Я сам поднимусь. Я же сказал, не приближайся ко мне!
Лехсану стало невыносимо стыдно за недогадливость. Как он раньше не замечал?! Так вот почему Император так опекал своего шута и запрятал его в школу рабов, подальше от Сэ-тхи. Но как сообщить об этом самому Огли?! Огли должен узнать правду.
– Учитель, что с тобой? Тебе плохо? – повторил Огли и встревоженно заглянул ему в глаза. Те образы, что чудовищно быстро сменялись в голове землянина, вызвали у шута недоверие и растерянность. Огли научился видеть образы мыслей, общаясь с арахподами, и в эту минуту, видел в глазах человека своё отражение. И отражение было женским образом.
– Как я должен это понимать? – тон Огли обдал учителя ледяным холодом. Помятуя об оскорблении смердов, когда они назвали его андрогеном, очередное нелепое предположение учителя едва не вызвало взрыв бешенства.
– Никак! – Лехсан едва справился с изумлением, схватил с полки старую, пожелтевшую книгу и швырнул Огли в руки. – Это учебник анатомии. Учебник с Земли. Прочитай. И ответь мне – как давно ты мучаешься от крови? И почему не сказал мне или Императору? Ты подверг всех нас страшной опасности! Лишь по какой-то нелепости, Сэ-тхи до сих пор не понял, кто ты на самом деле! Ты же имеешь гены землян и войори, а они идентичны! Предполагается, что войори созданы людьми по их образу и подобию! Да и неужели, ты сам не видишь, как изменилось твоё тело?! У мужчин нет ничего этого!!! – Лехсан неопределенно взмахнул руками напротив груди шута, затянутой медной короткой кирасой и боевым ускхом.
– Это ничего не доказывает! – Огли испуганно отшвырнул книгу на диван, протестуя против истины, которую не хотел принимать. Учитель прав, но Огли стало страшно взглянуть правде в глаза.
– Возьми и прочти, – с нажимом проговорил учитель, настойчиво открывая старые страницы и поворачивая картинками к лицу упрямого шута.