– С другой стороны, у нас есть агент Смита, имя которого нам неизвестно; он, по-видимому, принадлежит к рабочему классу, который Поварт презирает. Эти двое находятся на противоположных концах социальной лестницы. Юный Эрнол, чей отец попал в беду, предстает как начинающий молодой революционер.
– А вот Мона – так Поварт назвал свою невесту, хирурга Билли, девушку, чью жизнь спас Форт, – ее не так легко классифицировать. На земле мы бы назвали ее профессию средним классом, но то замечание, которое она сделала о том, что люди – это скот, наводит меня на мысль, что в душе она аристократка. Пока что я считаю ее загадкой.
– Что касается самой планеты, то, конечно, люди называют ее просто Землей или каким-то другим термином, который так переводится для нас. Нам нужно имя для нее. Как мы назовем ее – эту дочь Капеллы?
– Капеллетта, – быстро ответила Билли.
– Отлично!
Остальные двое одобрительно переглянулись.
– Теперь мы готовы к анализу. Что мы скажем о ее народе в целом?
– Если говорить от имени моего хирурга, – заметила Билли, – разве она не утверждает, что у нее довольно высокая степень развития?
Остальные явно хотели, чтобы доктор взял инициативу на себя. Обдумывая предложение Билли, он как никогда сильно потер костяшки пальцев.
– Высокая степень развития? Хм! Нелегко такое сказать. Правильнее предположить, что развитие выше в отдельных местах, а не в целом. Возможно, сначала стоит рассмотреть другие вещи.
– Возьмем, к примеру, те двое часов. Те, которые я видел, имели маятник обычной длины, который колебался в два раза быстрее, чем эти, – указывая на астрономические часы у себя под боком. – А как насчет часов, которые вы видели, Ван?
– Двадцатипятичасовой циферблат и маятник обычной длины, такой же, как у вас. Но он вибрировал не быстрее, чем все те, что я видел раньше.
– Вы уверены?
В ответ на выразительный кивок доктор нахмурился.
– Мы вынуждены сделать вывод, что Капеллетта не такая круглая, как наша Земля. Иначе никак нельзя объяснить такую разницу в гравитации, которую показывают эти часы. Грубо говоря, я должен сказать, что диаметр планеты в том месте, где я видел часы, на пятьдесят процентов больше, чем в точке, где находился агент Вана, возможно, наибольший диаметр Капеллетта составляет десять тысяч миль.
– Наличие иной гравитации объясняет, почему тот разрушенный летательный аппарат, который видел Смит, падал так медленно, на планете гораздо больше воздуха, чем на Земле, что означает гораздо большую плотность у поверхности. Это также объясняет те большие парусные лайнеры, ничего другого быть не может.