На этот раз он был припаркован под огромным длинным навесом, который, как потом увидел Смит, на самом деле был балконом, расположенным на одном из десяти ярусов. Напротив стояло большое здание, похожее на автобазу, над крышей которого Смит увидел огромную громаду дирижабля.
Это был, разумеется, "Кобулус", и именно тогда, когда агент Смита проходил через зал регистрации, его имя прозвучало впервые. " Все в порядке, Реблонг", – так прозвучало из уст сотрудника, пробивавшего его табель. И Реблонг, за которым Смит внимательно наблюдал, направился прямо через люк в борту огромного корабля, а затем по коридору в машинное отделение.
У Смита было мало возможностей для изучения механизмов. Реблонг окинул все одним взглядом, затем подошел к невысокому чернобородому парню, стоявшему у приборной доски.
– Все как обычно, мой друг?
У него был приятный голос, как впервые заметил Смит.
– Да, как обычно!
Голос мужчины был наполнен горечью.
– Именно это и есть проблема! Никогда нет никаких улучшений, всегда все как обычно! Скажите, Реблонг, не обижайтесь, но я думаю, что мы дураки, раз миримся с тем, что нам дают!
Человек Смита уверенно уселся перед приборами.
– Лично я думаю, что мы не дураки, а просто везунчики.
– Везунчики! – фыркнул второй мужчина. – Хотел бы Эрнол услышать, как ты это говоришь! У него бы случился припадок!
Реблонг ничуть не смутился.
– Кстати, а что стало с этим парнем? Я его уже несколько недель не видел?
– Точно не знаю, – с некоторым беспокойством ответил парень. – Он вернулся в Каластию, и это последнее, что я о нем слышал.
– Каластия? Вчера вечером я видел в газете заметку о том, что Каластия находится на карантине. Все информационные сообщения прерваны.
Мужчина мгновенно почуял беду.
– Карантин! Почему это должно быть причиной того, что новости прерваны? Тут дело не только в карантине, Реблонг! – и он начал возбужденно расхаживать по комнате. – Я еще раз скажу – мы глупцы, если верим всему, что говорит нам комиссия. По-моему, они уже достаточно долго морочат нам голову!
Реблонг подавил зевок.
– Мне все равно, старина. Я готов оставить им право управлять государством.
– А вот в этом-то и дело! – вскричал другой. – Ты и все остальные, кроме тех, кого учил Эрнол, считают, что комиссия дана Богом и не может сделать ничего плохого!