Мы собирались в домах товарищей из группы, в полях или около озера в Березовке на "невинные" товарищеские встречи, а по сути, наши беседы были посвящены стране Израиля, надеждам на репатриацию в эту страну, необходимости хранить верность сионистской идее. В те дни многие евреи, как говорится, сменили кожу, превратились в пламенных коммунистов. В субботние ночи мы пытались ловить радиопередачи из страны Израиля, и иногда нам удавалось слышать "Голос Иерусалима". В эти минуты мы сидели, оцепенев, вслушиваясь с большим волнением в голоса на иврите, доходящие до нас из приемника. Когда позволяли условия, мы пели ивритские песни. Мы тщательно хранили в тайне нашу небольшую подпольную ячейку, ибо сотрудники НКВД следили за любой антисоветской деятельностью, и были евреи, готовые по идеологическим причинам доносить властям о любой сионистской деятельности.
Жизнь была ко мне добра. Теплая атмосфера большой родни окружала меня. Помощь Рахили, евреи городка, которых я любил, окружающая природа, к которой я был привязан с детства, друзья и связь с подпольем, юношеская любовь к Бебе, мой природный оптимизм – все это превратило этот период в один из счастливейших периодов в моей жизни. И это несмотря на тревогу за судьбу родителей. В это время я повзрослел быстрее, чем товарищи в моем возрасте, стал самостоятельным, обрел уверенность в себе. Все это было отличной прививкой, позволившей выстоять перед будущими событиями моей жизни. Это был последний период моего детства и юности, и было мне пятнадцать лет.
Летом 1940 произошли политические события в нашей округе, отразившиеся на судьбе городка Свинцян. По московскому радио было передано сообщение об исчезновении советских солдат из гарнизона в Литве. Советы обвинили литовское правительство в помощи захватчикам красноармейцев, чтобы добыть у них сведения о советских войсках, расположенных в Литве. От правительства Литвы впредь требовалось принять меры против таких захватов. Не помогли никакие отрицания и попытки литовцев снять с себя ответственность.
14 июня 1940 года советский министр иностранных дел Молотов передал ультиматум правительству Литвы с требованием отдать под суд министра внутренних дел и главу службы безопасности Литвы, ответственных за антисоветские провокации. От литовцев требовали создать новое правительство, дружественное СССР, и разрешить вступление дополнительных советских войск в Литву. Время ультиматума истекало на следующий день, 15 июня, в десять часов утра.