В гостиную вернулась Люсия. Я выпрямилась, стараясь всем своим видом показывать непринужденность и достоинство. Да, пусть у нас нелегкие времена, но просить подачки и втаптывать себя в грязь никому не позволю.
– Госпожа Люсия, к сожалению, мне уже пора.
– Как пора? – опешила госпожа слишком фальшиво.
– Да, я и так задержалась, простите. Раз дяди нет в усадьбе, что ж, увижусь с ним в другой раз. Всего доброго. Провожать меня не нужно, – натянула на губы вежливую улыбку, развернулась к двери и направилась к выходу, не слишком быстро, но и не задерживаясь ни на миг, слыша позади сдержанное шушуканье Кори и Люсии.
– Кори, давай поговорим потом. Она уходит, видишь? – пыталась госпожа осадить дочь.
Я вышла, мысленно взвесив всё то, с чем осталась – на пороге чужого дома, с восемью монетами в кошельке. Очень скверно. Но ведь ещё есть небольшое состояние в банке, а чтобы его снять, нужно отправиться во Флиастон. Что ж, другого выбора у меня не было, возвращаться в Донег нельзя.
Не так всё и плохо, правда? Только вот нужно найти, где сегодня переночевать. Но сначала добраться до столицы. Конечно, было бы у меня больше денег, я купила бы портальный переход. Придётся потратить ещё две монеты на повозку. Не беда. И только я воспарила духом, как сразу появилась ещё одна сложность – одной леди разгуливать по столице не следовало по всем правилам приличия, и нужно бы нанять хоть какую-нибудь помощницу. А это ещё четыре, а то и все пять монет.
С этой нерадостной мыслью я поспешила покинуть Бокив.
Вышла за ворота, стражник проводил меня настороженным взглядом. Выйдя на дорогу, посмотрела в сторону столицы. По мосту ехал экипаж, он быстро приближался к усадьбе эр Виров. Даже пришлось сойти на обочину, чтобы лошадь меня не задавила. Экипаж остановился прямо у ворот.
Кто мог пожаловать в дом моего дяди? Мне следовало не задерживаться и сразу уйти, но любопытство взяло верх.
Дверца открылась, из неё вышел худощавый молодой мужчина с пшеничными волосами, опрятно зачёсанными назад в повседневную, следующую последней моде аристократическую причёску. Бледное лицо мужчины было сосредоточенным. Закрыв дверцу и поправив шейный платок, он сощурил на солнце глаза и, скользнув взглядом на дорогу, вдруг замер.
Да это же Рутгет! Вот это да!
Я бы его ни за что не узнала: за пять лет долговязый подросток вытянулся в молодого широкоплечего мужчину. Не веря глазам, ошеломлённо разглядывала его. Он, кажется, тоже меня узнал, смотрел так пристально, а потом широко улыбнулся и направился ко мне. Оказавшись рядом, мужчина взял мою руку, склонился над ней, касаясь оголённый кисти почтительным поцелуем. А я без перчаток! Мысленно обругала себя. Перчатки я забыла взять, хотя это неотъемлемая часть гардероба любой леди, да и солнце слишком припекало. Я так спешила покинуть Донег, что забыла обо всём этом. О том, что я всё же из благородной семьи и титул у нас пока ещё никто не отобрал. Об этом своим почтительным отношением мне напомнил Рутгет.