– Все сказала?
– Д-да… – прошептала я в ответ.
За моей спиной порыкивал дракон, но как ни странно, он не сильно буянил. Не голоден? Боится Нерваля? Мы для него любопытные объекты?
Рэн как-то обреченно вздохнул и сложил руки на поясе.
– Кара! Эн'Тай! – позвал он племянников. – Хватит держатся за юбку Женевьевы. Идите сюда…
Дети переглянулись, потом посмотрели на меня, как бы спрашивая дозволения, или скорее заручаясь моей поддержкой, и когда я им кивнула, нехотя отпустили меня и неуверенно шагнули к дяде.
– Не бойтесь, не съем я вас, – сказал он уже добрее.
Когда они приблизились к Ан'Рэнхарду, тот схватил их и прижал к себе, крепко обнимая и ероша их волосы.
– Хорошо, я расскажу вам, кто этот дракон, – произнес он грустно.
На меня мужчина принципиально не смотрел. Он взял за руки детей и повел их чуть ближе к клетке, но остановился на безопасном расстоянии.
– Перед вами, мои дорогие племянники, сидит в клетке мой брат и ваш дядя – несс Ан'Тэнхар Нерваль. Вы должны к нему относиться с должным почтением, несмотря на клетку и ангар. И ни в коем случае не должны рассказывать о нем. Никому.
Что?! Это его брат?! Тот самый, который умер десять лет назад, потому что не пережил потерю своей истинной пары?
– Тебя, Женевьева, это тоже касается, – холодно произнес дракон, не оборачиваясь.
Ну естественно! Или он думал, что я сейчас сорвусь с поводка, то есть, с цепи, и побегу всему драконьему миру вещать о страшной тайне несса Нерваля?
– Не-ве-ро-ят-но! – От удивления Эн'Тай даже присел. – Но как? Почему?
– Он же умер! – воскликнула Кара.
Ан'Рэнхард нахмурился.
– Об этом, молодые нессы, я расскажу вам не здесь, а в доме. История будет длинная. – Не переставая хмуриться, он продолжил: – А теперь пойдемте к нему ближе. Осторожно. Вот так. Просто постойте рядом, пусть он вас почувствует и запомнит. Не бойтесь, я рядом и контролирую ситуацию.
Эн'Тай и Кара остановились в полуметре от клетки. Ноздри дракона дернулись, как маленькие жерла вулкана, готового к извержению. Я же, глядя, как близко дети к огромной зверюге, из последних сил боролась с искушением схватить их и броситься отсюда прочь. Запах, размер дракона – все приводило меня в ужас.
И вообще, с чего это я решила, что драконы – лапочки? Да они страшные, как моя жизнь!
– Он не может обернуться в разумную ипостась, – сказал дракон негромко, и столько невыраженной боли таилось в его словах, что не передать словами, но сердце у меня дрогнуло и сжалось от сочувствия. – Остался только зверь. Только инстинкты, и больше ничего…